Амиран — один из самых доброжелательных и приятных людей, с коими мне довелось встречаться за долгую жизнь в баскетболе. Спокойный, невозмутимый и на площадке, и в обыденной жизни, он привлекал симпатии всех. Правда, одно время его никто не узнавал. Куда что делось, когда Амиран сел на «стул пыток» рядом со свом партнером Леваном Мосешвили в качестве второго тренера тбилисского «Динамо»? Вот тут его горячий темперамент нашел выход, исчезли выдержка, хладнокровие, тактичность. Амиран больше бегал вдоль скамейки, кидался к судейскому столику, что–то постоянно кричал своим игрокам, чем сидел на скамейке. По–моему, все матчи он проводил стоя, являя рядом с каменно непроницаемым Леваном разительный контраст…
Так же выразительно Амиран и играл. Мощно, уверенно ставил он на помост свои большие ноги, как бы давая понять, что в борьбе не уступит никому. Подвижный, он редко пользовался чистой силой. Грубияном Амиран никогда не был. Но сталкиваться с ним не любили. На полу он оказывался редко, а вот других клал неоднократно. Близко к щиту он мало кого подпускал, хотя чаще всего играл, как мы говорим, на фоле, вторым центром…
Для центрового Схиерели был удивительно работоспособен. За это его особенно ценили партнеры. Кто бы и откуда бы ни бросал по кольцу, он знал, что под щитом непременно окажется Амиран, что он обязательно кинется в самую гущу схватки. Он действительно был «щитовой» игрок. Мощно прыгал за отскочившими мячами, был хорош и в добавках, и в ловле, чем и пользовался. В таких ситуациях Схиерели всегда был на высоте. Амиран умел точно бросать, но снайпером быть не стремился, предпочитая создавать результативные моменты другим. Этим он полностью удовлетворял свое честолюбие, это и была его игра. Он тоже из тех, кто не мешал никому, не был вроде бы заметен, но всегда появлялся там, где нужно и когда нужно.
Цепко, четко играл он в защите, причем держал не только центровых, но и полевых баскетболистов. Естественно, я им заинтересовался: сборной такой игрок мог очень и очень пригодиться. Ведь тогда мы как раз проповедовали быстрый, прессинговый баскетбол, моторный, с отработанными контратаками. Такая манера была очень близка грузинским ребятам, поэтому их часто привлекали в сборную. Попал в команду и Амиран. Но до этого был период ознакомления с большим баскетболом, период мужания. Правда, на удивление короткий. В 1959 году Амирана привезли к Георгию Ивановичу Авалишвили, наставнику тбилисского «Динамо», мало что умеющим новичком, совершенно неоперившимся юнцом, а уже в 1964 году он сыграл за сборную СССР. Амиран жил в Онинском районе Грузии, километрах в двухстах от Тбилиси. В 18 лет рост его был 203 сантиметра. Председатель райспорткомитета А. Майсурадзе и местные тренеры Б. Джапаридзе и Т. Беришвили увидели красивого, рослого парня и уговорили его заняться баскетболом всерьез.
До той поры Амиран играл ради удовольствия, как бы сам по себе. Так что, по существу, еще ничего не знал и не умел. Но он был понятливым и трудолюбивым юношей, поэтому был тепло принят в команде, которая старалась во всем помочь своему новому товарищу в приобретении необходимых навыков.
Авалишвили дал Амирану недельный испытательный срок, и все семь дней занимался с Амираном индивидуально. И парень влюбился в баскетбол, тренировался самозабвенно, с огромной радостью, рос как на дрожжах. Довольно скоро попал Схиерели и в сборную Грузии, возглавляемую знаменитым «дядей Мишей» Кекелидзе, а затем и ко мне в сборную страны.
