Одна из самых популярных личностей в 40–50‑х годах, Ахтаев перед широкой публикой впервые появился летом 46‑го во Львове, где проходила спартакиада институтов и техникумов физической культуры. Тогда он еще метал диск, но внимание к себе привлекал необычайное.
В первое послевоенное время спорт был так притягателен, что трибуны стадионов заполнялись даже на относительно скромных соревнованиях. Спартакиада во Львове — не исключение. Вокруг Ахтаева и вовсе собирались толпы народа. Впечатление этот гигант производил действительно колоссальное. Молодой (ему еще не было и 18 лет), экспансивный, несмотря на громадный рост, общительный (что редкость для высокорослых), он всегда был в окружении болельщиков. За ним ходили толпами, а он был ужасно рад, когда вдруг резко оборачивался — и толпа в испуге откатывалась. Вася хохотал во всю мощь своих легких и горловых связок, довольный произведенным эффектом.
Когда мы обедали в небольшом ресторанчике, к стеклам приникали любопытные. Всех интересовало, сколько этот человек–гора ест и пьет. А надо сказать, что, как и большинство других великанов, ел Вася не так уж и много, хотя за его плечами было голодное военное детство. А вот воду пил действительно взахлеб, что тоже характерно для гигантов. Тот же Отар Коркия всегда на сборах держал под кроватью ящик боржоми и за день выдувал более десяти бутылок. Одно время врачи противились такому увлечению жидкостью, но потом поняли: гиганты на играх и тренировках теряют очень много влаги, поэтому их водяной запас должен постоянно восполняться.
Сколько помню, появление Ахтаева на улице ли, на стадионе всегда вызывало ажиотаж. Он мгновенно попадал в какой–то людской водоворот. Естественно, тут же слышалось и «дядя, достань воробушка», и «дядя Степа», что поначалу очень смущало Васю. Так что в первое время он, по свидетельству тех, кто знал его по Алма — Ате, заливался краской стеснения, пытался спрятаться от назойливого внимания окружающих, но потом, пообвыкнув, наоборот, стал гордиться такой популярностью и ходил с высоко поднятой головой. Ему, как мальчишке, льстило такое внимание публики. Правда, на его игре это никак не отразилось. В игре Вася забывал обо всем, кроме товарищей, команды. Алма–атинский «Буревестник» был середнячком, хотя играли в нем и интересные, даже незаурядные баскетболисты. Достаточно назвать Бахвалова, Нелидова, Платонова, Седристого, Джиимбаева. И все же «Буревестник» чаще находился в нижней части турнирной таблицы всесоюзных турниров — один Ахтаев погоду еще не делал. Тем не менее для любой, даже самой классной команды встреча с алмаатинцами превращалась в муку мученическую. И тренеры ломали себе голову, как победить Ахтаева и К°, как нейтрализовать грозного центрового. Кстати, появлением приличной команды, долгое время выступавшей в высшей лиге чемпионата СССР, алмаатинцы обязаны именно Ахтаеву. Он многое сделал, чтобы такая команда просто появилась, стала крепким коллективом, серьезным соперником для сильнейших клубов страны, хотя до Васи баскетбол в Казахстане не очень жаловали. Любопытно, что впоследствии там появился и еще один классный центровой — Владимир Андреев. Сам Ахтаев очень трогательно, внимательно, заботливо относился к молодым, выискивал способных игроков, опекал их, поддерживал. Валерий Платонов, работающий ныне в Госкомспорте СССР, вспоминает, как 16-летним мальчишкой попал в «Буревестник», куда его привел Вася, которому он сначала просто подавал мячи, затем стал носить за ним сетку с мячами, а там и заиграл в основном составе. И все время рядом с ним был Ахтаев — большой и добрый человек, настоящий друг и старший товарищ.
К баскетболу Васю приобщил карагандинский тренер Исаак Калелевич, уговоривший его переехать в Алма — Ату и заняться спортом. А в 1947 году в Ленинграде Вася на спартакиаде институтов и техникумов физкультуры уже выступал как баскетболист. Умел он еще совсем мало, но проблем у противников с ним хватало — впрочем, своим он трудностей доставлял тоже немало. Правда, трудности эти были не и^ разряда игровых. Скажем, нужно было обеспечить Васю формой. А где достать на такую махину трусы, майку, а главное — обувь? Сколько помню, Вася всегда играл в огромных черных ботинках–самоделках на толстой микропористой подошве. Эти «кеды» часто рвались, не выдерживая нагрузки, и приходилось снова искать сапожника, материал, чтобы обуть Ахтаева.
