Поездка Финна в Веллингтон прошла успешно, если не считать его визита к Эллен. Впервые она его не узнала. Финн ожидал этого, но все же не был готов к такому, и ему было гораздо больнее от увиденного, чем он предполагал.
Лоренцо было жаль, Алексис ко всему относилась с пониманием, но никто из них не был готов к тому, что Эллен постепенно ускользает от них, в том числе и от Тамсин. Ее время для встречи с матерью почти заканчивалось, но Лоренцо упорно не желал их встречи.
В чем-то Финн был с ним согласен. Он понимал — Эллен не в том состоянии, в каком бы хотела ее видеть Тамсин. Она уже не могла ответить на вопросы, которые роились в голове у ее дочери. Возможно, для всех было бы проще, если бы Тамсин считала свою мать пропавшей без вести. К тому же сейчас редко когда в потускневших глазах Эллен можно было увидеть понимание происходящего.
Лоренцо всегда был поблизости в ожидании моментов просветлений. Пока Финн защищал право Тамсин увидеть мать, но вправе ли он лишить Лоренцо этих редких моментов? Что, если встреча с дочерью окончательно погубит Эллен? Ее последние дни будут наполнены пустотой для любящих и заботящихся о ней людей, а Финн не мог этого позволить.
Он остановил машину и собрался с духом. Ему не стоило принимать приглашение Тамсин, вряд ли из него сегодня выйдет хороший собеседник. Правда, услышав ее голос по телефону, он понял, что не сможет отказать себе в удовольствии побыть с ней.
Финн взял вино и тюльпаны, которые купил после звонка Тамсин. Нежно-розовые цветы на длинных ножках напомнили ему о ней: их мягкие лепестки защищали красоту распустившихся бутонов. Внешне идеально защищенная и собранная, Тамсин так же расцветала, когда к ней относились с теплом и доверием.
Он бедром захлопнул дверцу машины и быстро прошагал к крыльцу. Не успел он постучать, как она открыла ему дверь. У Финна перехватило дыхание. Тамсин убрала волосы в узел, обнажив шею и став еще женственнее и изящнее. Все в Финне возжелало стать ее рыцарем, защищающим прекрасную даму ото всех неудач и горестей. Ни одна женщина не вызывала в нем подобных чувств. Это чувство исходило из каких-то первобытных глубин его души.
— Добрый вечер. Это мне? — спросила она, протягивая руки к цветам, о которых Финн забыл, как только увидел Тамсин.
— Да, надеюсь, они тебе понравятся.
— Очень. Спасибо! Проходи.
Тамсин вошла внутрь, и Финн проследовал за ней, окутанный ее ароматом: легкий, как и она сама, сладкий и пряный одновременно, он обещал ему чувственное удовольствие.
— Я поставлю их в воду. Отнести вино на кухню?
— Я сам, — ответил Финн, охваченный благоговением.
Благодаря макияжу глаза Тамсин казались больше и теплее, а розовый блеск на губах так и манил поцеловать их. И что-то еще было иным: Тамсин излучала мягкую уверенность в себе: улыбка, взгляд, походка — все говорило об этом, и Финну это очень нравилось.
На кухне Финн тут же достал бокалы и бутылку игристого вина. Вторую, совиньон блан, он поставил в холодильник.
— Мы что-то празднуем? — спросила Тамсин, глядя на этикетку. — Я всегда мечтала попробовать это вино.
— Хорошо. Его делают здесь, в Мальборо, с конца восьмидесятых годов. Они смешивают семьдесят процентов пино нуар и тридцать — шардоне. Попробуй. — Он передал ей бокал, наполненный искристой жидкостью соломенного цвета.
— Без тоста нельзя. — Тамсин улыбнулась и подняла бокал. — За новых друзей.
Финн был согласен, хотя чувства к Тамсин на данный момент были гораздо сильнее, чем просто дружескими.
— За новых друзей.
Глядя друг на друга, они пригубили вино.
— М-м-м… Как вкусно. — Тамсин облизнулась, поставила бокал и взяла вазу с тюльпанами. — Ты можешь отнести мой бокал в гостиную, пока я возьму цветы?
Финн прошел за ней. От плавных движений ее бедер ткань юбки колыхалась из стороны в сторону, лаская ее ноги. Финн никогда не завидовал юбкам, но теперь его посетило это странное, неизвестное ощущение. Он не мог не признать, что его растущее чувство к Тамсин было ненормальным. Эти чувства поглощали его, отвлекали от привычных мыслей и нарушали обычно крепкий сон.
