Поликарпыч приехал через день, все такой же бодрый, тощий, веселый. За спиной у него висел огромный рюкзак с инструментами, а в руке он тащил объемистую сумку, тоже под завязку набитую всяким барахлом.
Вдвоем они прожили месяца три-четыре. За это время дача из сырой, кособокой избенки нерадивого сказочного деда, опиравшегося исключительно на помощь Золотой рыбки, превратилась в неплохой домок с блистающей на солнце крышей и диковинными наличниками. Кроме того, Игорь по совету Поликарпыча решил разориться и пригласил мастера, который провел газовое отопление. Жизнь обрастала удобствами.
Узнав о загородных новшествах, друг-приятель возмутился и стал бурно ругаться. Очевидно, у него был очередной излом отношений с Александрой.
— Новый симптом! — заорал он. — Гор, ты когда примешься соображать своей мозгой?! Хоть бы у меня часть денег взял! Для чего столько вкладывать в этот трухлявый дом?! Кому он нужен? Кто там куковать после тебя станет?!
— Вот женишься, родишь, и тогда твоя Шурка, оставив все свои тра-ля-ля, с весны до осени здесь будет жить с малышом, — рассудительно отозвался Игорь. — Давай сверим часы.
Сазонов сначала просто замолк от изумления, а потом завыл голодной собакой:
— Гор, ты чего несешь?! Да пусть на этой стерве женится мой заклятый враг! Пусть ее берут в жены потенциальные самоубийцы и будущие преступники! А я нахлебался по самые уши!
— Опля… — неприятно удивился Игорь. — Прости, я не знал, что у вас такой разлад… Ты как-то давно не рассказывал о Шуре. Я решил — все в порядке.
— Какой там порядок?! — застонал Гошка на манер пациента травмопункта. — Это не женщина, а сибирская язва! Недаром она прибыла в столицу из Красноярска!
Игорь вздохнул и вспомнил изречение мудрого Поликарпыча.
— Если тебе нравится играть с кошкой, не забывай, что она любит царапаться, — сказал он.
— Тут забудешь! В общем, надоели мне все эти любви и увлечения, буду теперь ходить на блядки!
— Куда?! — еще больше удивился Игорь.
— Сам знаешь куда! — мрачно отозвался Гошка и действительно стал отчаливать в одиночку в неизвестность.
Этот его рефрен, матерный лейтмотив сделался привычным, и все в конце концов заинтересовались: куда же и зачем будущий великий уролог ходит в действительности?
Игорю удалось как-то засечь приятеля после того, как он якобы отбыл, по его словам, «на блядки». Сазонов мирно и тихо сидел в уединении в сквере на скамейке и отрешенно читал книгу. Толстенный учебник урологии.
Экскурсия переместилась в зал человека. Сзади — бивни мамонтов. Неподалеку — девушка с улитками. Девушка с крысой шепталась с чурбачком. Нахальная, избалованная Бориска время от времени ревниво взмахивала голым хвостом перед его носом. Чурбачок рассеянно отмахивался.
— Перед вами землеройка, — заговорил бородач. — По мнению эволюционистов, первый предок человека. От нее потом пошли приматы. А вот знаменитый скелет, который эволюционисты торжественно посчитали той самой переходной формой между обезьяной и человеком, — австралопитек. Немного об истории этих находок. Эжен Дюбуа, ученый-палеонтолог, был заядлым сторонником теории эволюции. Он очень хотел найти переходное звено и заявить о нем всему миру. Поехал в Австралию, в Африку… Но долго ничего особенного обнаружить не мог, сколько ни копал. Отчаялся. И вдруг неслыханное везение — человеческий череп! А рядом — метрах в пятидесяти — сустав ноги обезьяны. Вот, пожалуйста! Чем не переходное звено? У кого-то череп стал уже человеческий, а ноги — еще обезьяньи.
Все опять невольно рассмеялись.
— Ну что, герр профессор? — весело поинтересовался Антон. — Повышаешь свой научный уровень?
— Наглец, — вздохнул Лазарев-старший.
Девушка с улитками безуспешно пыталась поймать взгляд Антона.
— Правда, потом выяснилось, что этот череп сам Дюбуа умело немного подделал, зубы слегка изменил, — рассказывал экскурсовод. — И как показали в итоге данные, череп этот относится к периоду Средневековья.
Снова смех всей группы. Крыска Бориска грозно размахивала хвостом и стремительно помаргивала красными глазками. Явно на кого-то злилась… Очевидно, на эволюционистов с их теорией. Тоже наслушалась лекции…
