Цена метафоры, или Преступление и наказание Синявского и Даниэля - страница 277

Шрифт
Интервал

стр.

От суда не ждали «либерального подхода», а чтобы суд отошел от кровавых дел, от практики террора.

Цитата из Горького, подкрепляющая рассуждения, как нельзя более к месту. Горький оставил позорный след в истории России 30-х годов своим людоедским лозунгом: «Если враг не сдается – его уничтожают». Море человеческой крови было пролито на советской земле, а Горький освятил массовые убийства.

Советское общество приговором по делу Синявского и Даниэля повергается снова в обстановку террора, преследований.

Советское правительство сделало очень мало для сближения Востока и Запада. Такого рода акции, как процесс Синявского и Даниэля, могут только разрушить эту связь.

Мне кажется, мы больны одной старинной болезнью, о которой писал Петр Долгоруков свыше ста лет назад:

«Многие из соотечественников наших говорят: «Не нужно рассказывать иностранцу истину о России, следует скрывать от них язвы отечества». Эти слова, по нашему мнению, совершенно противны и здравой логике, и личному достоинству, и отчизнолюбию, истинно просвещенному. Не говоря уже о глубоком отвращении, внушаемом всякой ложью каждому человеку честному и благородному, надо быть ему наделену необъятной порцией самонадеянности, чтобы вообразить себе возможность всех обмануть. Люди, желающие скрывать и утаивать язвы, похожи на опасных больных, которые предпочли бы страдать и умирать скорее, чем призвать на помощь искусного врача, который бы их исцелил и возвратил бы им обновленные свежие силы. Для России этот врач – гласность!»

От составителя и редактора

Работая над этим изданием, мы опирались на три основных источника: прозу Николая Аржака, прозу Абрама Терца, «Белую книгу по делу А.Синявского и Ю.Даниэля», составленную в 1966 году Александром Гинзбургом.

Расширить документальную часть сборника оказалось затруднительным по причинам, мало от нас зависящим: к моменту подписания книги в печать ни А. Д. Синявский, ни Ю. М. Даниэль реабилитированы не были и никакими официальными документами суда и следствия – вплоть до приговоров – мы не располагали.

Сознательно ограничиваясь событиями 1965 – 1966 годов, мы надеемся, что история инакомыслия двух десятилетий «застоя» не однажды еще станет темой для ученого, писателя, публициста.


стр.

Похожие книги