Велигой подавлено молчал. Дорога, двигаясь по которой он рассчитывал достичь этой самой цели, привела его в тупик. Но витязь чувствовал, что велет прав. И тяжесть от осознания этого обрушилась на него сильнее, чем давящая мощь Сердца. Он поднялся на ноги, велет сделал тоже самое.
— Благодарень, Крушило Велетич, — Велигой поклонился великану в пояс. — За повествование твое, за совет.
— Прямо сейчас и пойдешь? — изумился великан. — Ночь же скоро, подожди до завтрашнего утра! Побалакаем, у меня тут, между прочим, неподалеку бочка за-а-аамечательнейшего пива. Ты такого отродясь не ппробовал — батька мне из вирыя прислал, чтоб не так скучно было тут куковать…
— Благодарень, — улыбнулся витязь. — Я бы и в самом деле рад… но не могу. Обещание мое дурацкое как добрый пинок вперед гонит, роздыху не дает. А с клубочком до ночи успею, не заплутаю.
— Что ж, — вздохнул велет. — Прощай тогда, Велигой Волчий Дух.
— Прощай… — откликнулся витязь, поклонившись еще раз.
Он подобрал с земли клубочек, погладил мягкую теплую шерсть.
— Ну, — молвил Велигой, выпуская живой комочек из рук, — Выводи назад, к белу свету…
* * *
Ранние звезды озаряли землю бледным светом. Было тихо, только изредка еле слышно вздыхал богатырский конь, замерший на страже над доспехами хозяина, да печально чивиркала в лесу одинокая птица.
Дрогнули, насторожились чуткие уши волка, уловив в глубине леса шум знакомых шагов. Зверь молча поднялся на лапы, и без шума скрылся из виду, растворившись в сумраке ранней ночи. А вскоре и конь услыхал хруст веток и шуршание травы под сапогами, заржал звонко и радостно, взвился на дыбы, замолотил по воздуху копытами, как резвый жеребенок.
И, услышав, увидав радость верного коня, блеснули в свете звезд слезы облегчения в больших голубых глазах, наблюдавших за опушкой леса из густого переплетения стеблей высокой травы у подножия Радивоева холма…
