И она за них отвечала.
……………
К реальности ее вернул печальный вздох — свой собственный, он прозвучал будто со стороны.
«Интересно, сколько времени я тут сижу? — подумалось ей, — вот уже и солнце садится. Какая тоска! Скоро наступит зима, совсем нечем будет заняться. Мастер уехал в Европу на какой-то свой «рыцарский турнир» и вернется не скоро. Что же поделать?».
Домой идти отчаянно не хотелось — холодная, пустая квартира в бетонной коробке высотного дома внезапно показалась склепом. Весь этот затеянный родителями евроремонт — сплошная показуха. Квартира стала неуютной, как кабинет в посредственном офисе. А кухня в ультрамодной стиле «хайтек» — металл и стекло — приводила её в уныние, напоминая больше морг, чем домашний очаг. Чистота, стерильность.
«Даже плюнуть некуда! — со злостью подумалось ей. Да и весь этот город — промозглый, серый, как мокрая кошка — сейчас он давил на плечи, поднимая из глубины души черную меланхолию.
И это — жизнь?!
Лера зябко поежилась, растирая замерзшие плечи руками, но домой всё же пошла. Не сидеть же всю ночь под назойливым дождем. А дома всё так же — идеальный порядок, только пыль кое-где завелась. Вот уже две недели, как уехали родители, а девушка так ни к чему и не притронулась. Хватает того, что на чистоте помешана мама — она может два раза в день мыть полы, постоянно протирать стекла и зеркала, целыми днями что-то драить, тереть… Уф.
Валерия бросила сумку в угол, даже не потрудившись взглянуть на домашнее задание — а к чему; ее ведь исключили? Исключили! А училась то она неплохо, совсем без троек. Вот и ищи теперь еще одну школу, куда ее возьмут! Да не абы какую, а престижную! Иначе — нельзя. Упадет ведь семейство в глазах общественности. Как же всё это осатанело — нельзя то, нельзя это! Хорошо еще, мама с папой не знают, чем она занимается после школы. Валерия ловко врала, что записалась на курсы программирования, а все остальное время посвящает подружкам и походам в бары. Ей просто молча добавили денег на карманные расходы — бары дело не шуточное! Разве может их чадо быть в чем-то хуже других? Благо, родители не слишком вмешивались в ее дела… «Благо ли? — ехидно усмехнулось «второе Я», — им плевать на твои мечты, стремления, искания…». Усилием воли девушка заставила голос молчать. В который уж раз…
Лера почувствовала себя уютнее только в своей спальне. Этой комнаты не коснулся постылый «евроремонт» — девушка делала всё сама, на свой вкус, своими руками: подбирала обои — светло-сиреневые; картины — огромные, и на всех — ночь; шторы — фиолетового бархата; и мебель… Добротная мебель в стиле ретро — из позапрошлого века. Большая кровать с резным изголовьем, со всех сторон окруженная шелковыми занавесями балдахина. Всё в таких же грустных темно-фиолетовых тонах…
Вот здесь-то и догнала непрошенная усталость, — сейчас девушка чувствовала себя донельзя измотанной морально, и почему-то — физически тоже. Больше всего хотелось рухнуть на кровать и зарыться головой в мягкую подушку. Не видеть и не слышать ничего!
……………………
Снилось что-то малоприятное.
Как бы то ни было, проснулась она неожиданно, сердце очумело подпрыгивало в груди. Это был кошмар. Или нет? Валерия не помнила, что же заставило ее так перепугаться?!..
Заныла, защемила в сердце тоска. Как дикий зверь она сбилась в комок, беспомощно взъерошив густую, черную шерсть. Сон не хотел уходить мгновенно, он цеплялся, застывал в углах рваными кусками серого страха. Бр-рррр. Девушка села на краешек кровати, подтянув под себя босые ноги. Тревожно, неспокойно в душе… Что-то случилось — здесь ли, или далеко? Неизвестно. Скупые обрывки навязчивого сновидения шептали — «иди, иди за мной». Только сейчас в голове начало проясняться — кажется, ей снился один из поединков в «Славянском клубе». Что за чертовщина? Вот оно, сказывается таки перенапряжение.
Лера решительно встала, встряхнула головой — сон не уходил; он настойчиво звал за собой — в черную, беспросветную непогоду.
«Что же там такое? Почему так тревожно на душе?»
Ответа, конечно, не находилось.
Переодевшись в удобную, облегающую кожаную курточку и темные джинсы, девушка шагнула за порог. Этот вечер не давал спокойно сидеть дома, предавшись безмятежному ничегонеделанью — что-то звало ее — туда, в ночь, в дождь, холод….
