— А эти, значит, друзья? — хмыкнул бородач.
— Все зависит от обстоятельств. И конкретных представителей, — в диспуты не хотелось вступать, однако добавил, — Рядом с нами есть два анклава беспредельщиков, вот от их рук окончательно погибло больше на порядки людей, чем непосредственно от рук таких биоников, — для доходчивости ткнул пальцем в инопланетянку, — Смерть — это не на респе оказаться.
Вот всего несколько дней назад не думал, что буду защищать представителей другой расы. Но я всегда смотрел на мир адекватно, учитывая возможность ассимиляции Анны, а с ее помощью мы можем значительно усилиться, в этом с Сан Санычем был согласен полностью.
— Бандитизма и у нас хватает. Но понемногу выводим, — пробасил тот, и лукаво, — А ты, получается, никого не убивал?
— В Железную лигу тоже просто так не попадают, — спокойно ответил, он мне не духовный наставник, — А был в вашей группе представитель из Серебряной.
Видимо реплика ударила не в бровь, а в глаз, тот насупился, замолчал, чуть отстал.
— А скажи, Сергей, какие у вас порядки в поселке? — решила поинтересоваться Лидия.
— Простые. Живи сам, не мешай жить другим. Законы в рамках десяти заповедей. Для всех. Рабства нет.
— У нас его тоже нет! — неожиданно, как-то даже запальчиво ответила та, — И законы есть!
Обидно стало? А на что?
— Демократия в Надежде что ли? — опять поравнялся мужик, непонятно, что нужно.
— Не анархия. Это точно.
— Так время-то военное, сложное, без единоначалия никуда, жесткой дисциплины и…
— Немного этой «дисциплины» даже мягкой форме в вашей группе увидел, — перебил его я.
— У нас с ней все хорошо!
Я только плечами пожал, хорошо и хорошо. Мне — фиолетово.
У всех понятия об одних и тех же терминах разные. Вот и здесь, «единоначалие» и другие «высокие» категории… Говорил бородатый вроде правильно, но командира их группы перебивал и влезал в разговор любой, кому не лень. Иллюстрация довольно яркая.
Спутники о Новой Москве старались не распространяться, уходили от прямых вопросов. Поэтому больше молчали. Еще не переставал, несмотря на носорогов, сканировать местность, ожидая каких-нибудь неприятностей.
Сейчас занимал один аспект. И отнюдь не «попранная» любовь-морковь… Еще в ходе приватной «беседы» группы просто отрезало эти чувства, как выключателем щелкнули. Да, будет это все всплывать в течение какого-то времени, чаще перед сном, вопросы, вопросы: «почему?», «зачем?», «как так?», несмотря на очевидность ответов на них.
Так вот. В вещие сны я никогда не верил, впрочем, как и в паранормальное. Магии в новом мире тоже не имелось. Соответственно, мои ночные видения об Анне — это результат получения характеристики «чувство реальности» и поднятия ее до пяти. В принципе, знать немного очертания будущего хорошо…
Но!
Вот здесь возникала следующая проблема. Мы, «возрождаемые», фактически под тотальным контролем, нас слушают, нас видят, нас просчитывают, анализируют полученную информацию, на основании ее прогнозируют, и довольно успешно, череду будущих событий, могут и транслировать ее отдельным индивидам. И очень похоже на то, что это не какой-то глобальный проект, предназначенный для возведения гомо сапиенса вновь на вершину пищевой цепочки. А некий далеко не гуманный эксперимент, проводимый инопланетными ублюдками. Хотя… Мог я и ошибаться.
В таком разрезе, имела право на жизнь даже концепция Мертвого Легиона, которые считали, что мы в новейшей виртуальной реальности в рамках какого-то теста. Отсутствие воспоминаний об этом факте биографии — частичное стирание памяти. И после окончательной смерти здесь, просто выбываем из игры, получаем деньги за участие. Кто дольше всех продержится, тот и на коне. Это вчера с данными познакомился, полученными от них. Да и Гарта успел немного расспросить.
Но проверять верность их тезисов желания не имелось от слова «совсем», и до Вторжения существовало множество теорий о загробной жизни, однако большинство разумных не спешили в Райские кущи.
И всеми возможными способами необходимо избавиться от этого контроля. Понять самому «как»… А далее, возродимся.
