Вот привязался этот придурок столичный на мою голову. Как я за министром следить буду, если отлучусь отсюда. А с другой стороны, мне нужно казаться покладистей, чтобы подозрений не вызывать.
— Ну, хорошо, — согласилась я, — пойдем. Только если недолго…
Парень взглянул на Зайберта, тот понимающе забормотал: «Ухожу, ухожу» и снова исчез.
— Кстати, меня Борисом зовут, — представился парень, — а тебя Ириной, я знаю уже.
— Правильно, — сказала я.
Мы покинули зал и спустились вниз по лестнице во двор. Борис захватил с собой бутылку шампанского и два фужера. И еще — бутерброд с колбасой.
— Куда пойдем? — деловито осведомился он. — В машине посидим или еще куда? На третий этаж можно подняться, например…
А он не слишком-то церемонится со мной. Ох уж мне эти большие политики!
— Для начала посидим в машине, — предложила я.
Он хмыкнул — согласился.
Как же мне поступить с ним?
Мы прошли в гараж, где стояло несколько машин. В том числе — черный джип, который присылал за мной Зайберт. Машины все незакрытые были. Специально, что ли? На всякий случай?
— Вот какая тачка хорошая, — произнес Борис, указывая на джип, — большая, удобная. Давай, а?
Я пожала плечами. Мы залезли на заднее сиденье. Борис принялся откупоривать бутылку шампанского, я от нечего делать стала разглядывать салон машины Зайберта.
Тут-то меня и ударило.
Мой взгляд упал на техталон, приклеенный к лобовому стеклу автомобиля с внутренней стороны.
Написано там было, как обычно, имя владельца. Но какое имя! Оказывается, вовсе не Зайберт владелец этой машины. То есть Зайберт, но не Виктор Федорович.
Кирилл Федорович Зайберт.
Вот это да! Вот это…
Они, выходит, братья?
Выходит — братья.
Получается, в этой машине я ездила с Кириллом? А почему же я ее в таком случае не узнала? А-а, чехлы поменяли на сиденьях. В прошлый раз, я помню, на заднее сиденье банку с краской опрокинули… Воняло еще мерзко. И теперь пахнет. И, когда я ехала сюда из гостиницы, тоже пахло. Только я внимания не обратила.
Я приподняла край чехла на том месте, где в прошлый раз было пятно от краски.
Ну, так и есть — на самом сиденье пятно еще осталось. И запах тот же… Мерзкий запах.
А как же?..
— Слушай, Борис! — окликнула я Бориса, он еще бутылку не откупорил. — А номер дома какой у Зайберта?
— А черт его знает, — пожал он плечами.
— Ну, тот дом, где мы находимся сейчас?
— А, этот? Это не его дом.
— А чей?
— Это его брата дом, — ответил Борис, — вот чертова бутылка, не открывается никак…
— Кирилла дом? — вырвалось у меня.
— Да, — ответил Борис и удивленно поднял на меня глаза, — а ты-то Кирюху откуда знаешь?
— Да так, — выкрутилась я, — Виктор Федорович знакомил как-то. Я в кабинет к нему зашла, а там Кирилл сидел. Вот.
Ничего себе! Значит, мне не показалось тогда, в приемной у Зайберта — голос Кирилла по телефону.
А я-то думала, почему мне лицо Кирилла так знакомо. На киноартиста он похож… На своего брата он похож, а не на киноартиста. Такое же медвежье сложение, только Кирилл похож на гризли, а Виктор Федорович — на циркового медведя — откормленного.
— Все, — удовлетворенно проговорил Борис, — открыл наконец.
Так, надо валить из этой машины, а то еще Кирилл придет и… Странно, что его до сих пор тут не было. Повезло мне здорово.
Я вспомнила вдруг, что министр говорил что-то про баню…
— Давай-ка, Борис, уйдем отсюда, — предложила я, — лучше… в баню пойдем. А то здесь краской пахнет, у меня голова кружится.
— То туда, то сюда, — проворчал он, — не пахнет тут никакой краской.
— Ну, пожалуйста, — капризно вытянув губы, попросила я, — ну…
— Ладно, — со вздохом согласился Борис, — пошли уж…
Он отхлебнул шампанского из горлышка, и мы вышли из машины и покинули гараж.
«Как интересно все получается, — думала я по пути в баню, — если Кирилл и Виктор Федорович братья, а Кирилл скорее всего и есть тот самый „заинтересованный человек“, у которого хранится кассета с компроматом, то… А что — то? А то выходит, что здесь, в этом доме, с министром будет встречаться именно Кирилл. А если самого Кирилла не будет, то вполне возможно, что вместо него с министром будет разговаривать его брат — Виктор Федорович?»
