— Зайде-от! — уверенно сказал Зайберт. — Вы же знаете, что министр не в первый раз в нашем городе?
— Знаю.
— Ну, вот, — кивнул Зайберт, — теперь даже традиция сложилась — как министр в Астану едет, так обязательно в Петропавловске задерживается… И ко мне в гости заходит обязательно…
— Ой, а разве можно мне? — продолжала я не верить. — Там все-таки узкий круг… Политическая элита…
— Да ладно! — отмахнулся Виктор Федорович. — Элита… Все люди — братья, между прочим. И кроме того, — он снова понизил голос до интимного шепота, — кроме того, у меня к вам небольшая просьбочка будет…
Вот это уже интересно. А я-то думала, что это Зайберт такое гостеприимство начал вдруг проявлять?
— Какая просьбочка? — простодушно спросила я.
— Да не просьба даже, а… так, — Виктор Федорович небрежно поиграл бровями, — ерунда, одним словом…
— А все-таки?
— Понимаете, Ирина Зиновьевна, — снова зашептал он, — в последнее время про министра какие-то слухи неприятные ходят.
— Да?! — поразилась я. — Какие?
— Ну, что он якобы всяческие махинации крутит… Какие-то связи в мафиозных кругах имеет. Словом — напридумывали наши коллеги, газетчики всякого, — Виктор Федорович хихикнул, — такое прочитаешь иной раз, что… взял бы, да и на первом суку.
В глазах Зайберта при последних словах внезапно вспыхнула неподдельная, самая настоящая злость. Я ахнула, прикрывши рот ладошкой.
— Шучу, конечно, шучу… — он мгновенно превратился из Зайберта-злодея в Зайберта-добряка, — никого вешать, конечно же, ни на каком суку не стоит…
— Так вы про просьбу не сказали еще, Виктор Федорович, — напомнила я.
— Ах, просьба, — Зайберт хлопнул себя ладонью по лбу, — совсем из головы вон… Так… Вы будете у меня на сабантуйчике завтра вечером?
— Ну… буду, — согласилась я.
— Ну и напишите после вечера небольшую заметочку, там… интервью маленькое с министром. Расскажите всю правду, как он культурно отдыхает, как налаживает торговые связи между республиками… Понятно, в общем?
— Всего-то? — сказала я. — Конечно, Виктор Федорович, я напишу эту заметку.
— Вот и чудненько, — расцвел Зайберт, — а то журналисты напридумывали…
Заметку мне еще писать какую-то про министра. Мне бы только кассету найти с компроматом, и все. Больше никакой помощи от меня министр не дождется.
И кассету-то я ищу не из-за большой любви к министру или банального патриотизма — я на Грома работаю, вот и все…
— Так, значит, я на вас рассчитываю, — проникновенно произнес Виктор Федорович.
— Конечно, — пообещала я, — рассчитывайте.
— Машина за вами придет в десять часов вечера завтра. Вы же в гостинице «Кзыл-Жар» остановились?
— Да, — ответила я.
— И чудненько. Идите, отдыхайте, — разрешил Зайберт, — а на всякие пресс-конференции и встречи вам являться необязательно. Я дам вам и пресс-релизы потом, и аудиозаписи с конференций… Все путем будет… Отдыхайте.
— Спасибо, Виктор Федорович, — поблагодарила я, — я и правда лучше отдохну, а то разболеюсь, а дома дети… Дела еще в редакции.
— Ну, хорошо, — сказал напоследок Зайберт, — только просьбочку мою не забудьте!
— Как можно! — воскликнула я. Мы наконец распрощались.
«Какая жалость, что я не захватила с собой в поездку набора для маскировки, — думала я, лежа на диване у себя в номере, — сейчас бы загримировалась — пошла в аэропорт, и все дела. И никто не узнал бы».
Да ладно. В конце концов, когда прилетит самолет с министром, уже темно будет, поздно, да и одеться можно так, что никто даже и не подумает, что я — это я, журналистка из города Тарасова Ирина Зиновьевна Чернышева.
Через два часа надо бы уже выходить. Потусуюсь на аэровокзале, смешаюсь с народом, потом вычислю Волка… Сделаю дело и снова смешаюсь с народом.
Только бы у меня все получилось!
Волк очень умен, хитер и опытен. Последнее настораживает меня больше всего.
Если все пойдет как надо, завтра с утра на встречу с Кириллом не пойду, лучше попозже к нему домой наведаюсь.
Ну, а вечером…
Вечер у меня занят. На вечер меня уже пригласили. Не все же — с наркоманами по помойкам бегать.
* * *
— А ну, пошла отсюда, образина!!
Я отшатнулась в сторону, чтобы уйти от удара. Вот сволочи, нападают на беззащитную женщину…
