– Зачем…
Ренат закрыл мне рот рукой.
Осторожно вел меня к выходу. К светящейся в стене белой дыре.
– Нас убьют.
– Никто никого не убьет. Тебя отпустили. – Он уговаривал меня как маленькую. – Не бойся ничего.
– Нас правда не убьют?
– Правда.
Я вцепилась Ренату в локоть. Локоть был живой и теплый.
Он подхватил меня под колени и под мышки.
Шел со мной на руках по коридору. Спускался по лестнице.
Толкнул плечом тяжелую дверь, и мы вышли на волю.
Он еще долго нес меня на руках, и я закрыла глаза и не видела ничего. Потом устал нести и опустил. Я почувствовала под подошвами землю.
Мы стояли на пустыре. Поодаль белели приземистые дома, ползли по склонам, выпачканные известкой черепахи.
– Где мы?
Ренат обнял меня за плечи.
Ветер дул в лицо. Далеко гремели выстрелы.
– Иди в горы. Видишь горы?
Я посмотрела на далекую горную гряду, на серо-белые рубила отрогов и ущелий.
– Да.
– Уходи как можно выше. Спрячься. Там родишь. Я знаю, будет мальчик.
– Как ты хочешь назвать его?
Думала – скажет красивое мусульманское имя. Имя отца, деда, прадеда.
– Сама назови. Как ты хочешь.
Толкнул меня ладонью в спину.
– Иди.
Я пошла. Хотела оглянуться.
– Иди! Не оглядывайся! Ну!
Сглотнула слезы и пошла, не оглядываясь.
Догадалась: оглянусь – все разрушится.
Иди, говорила я себе, повторяла сухими как солома губами, иди вперед, не оглядывайся назад, душа моя. Никогда не оглядывайся назад. Иди только вперед. Туда, куда идешь. Делай то, что назначено делать. Иди мимо и выше. Дальше. Выше. В горы. Роди ребенка. Роди. Живи.
Я плакала и шла вперед.
Обеими руками я поддерживала живот.
Мой живот лежал у меня в руках, как спелый арбуз. Или мощная, спелая дыня.
Если живот – дыней, родится мальчик, говорила мне татарская бабушка Апа.
ЧЕЧЕНКА МАДИНА
Эта брюхатая сумасшедшая русская постучалась ко мне рано утром.
Аллах всемилостив, подумала я, кого в такую рань несет? Открывать боялась. Подкралась к двери и жалобно, как коза, проблеяла: мила-а-а-а?
– Открой, мать, – донеслось из-за двери по-русски. – Я русская. Приюти.
Я так и обомлела. Замками загремела. Дверь распахнула.
На пороге – девчонка. Волос темный, глаз темный. Сама смуглянка. Если б не сказала, что русская – я бы подумала: наша.
– Ты одна? – спрашиваю.
– Видишь, одна.
– Нет, двое вас.
И я показала рукой на ее большой живот.
– Мальчик у тебя, – утвердительно так говорю. А она вдруг как засмеется!
– Мальчик! – И хохочет.
И я хохочу вместе с ней.
Смешно, конечно! Война! Выстрелы кругом! А бабе рожать надо! Бабье дело не ждет, когда мужчины драться перестанут! А живот у нее ходит ходуном! Как играет малец! Скоро, значит, все начнется.
Сделали мы с ней все, как надо. Согрели воды, помыла я ее в тазу, и даже с мылом. Из кувшина поливала. Грязная такая, издалека, видать, шла. Тело красивое, гибкое, спинка нежная, смуглая. Черные волосы на затылке чуть вьются. Ну просто чеченочка, наша. Может, врет, что русская? На плече синяк здоровенный! Побили, что ли, беднягу? Постель чистым бельем ей застелила. Все рубчики ладонями расправила, чтобы гладко ей было лежать.
А она за живот хвать – и так застыла. Слушает, что у нее в животе.
– Ложись, – говорю. – Есть хочешь?
– Спасибо, – говорит, – потом.
Легла она. Красивая. Одежонка ее в углу валяется.
Вижу – из-под чеченской, нашей, длинной юбки скомканной солдатские штаны пятнистые, сброшенные, торчат.
– А ты кто?
Она подумала, я спрашиваю, как ее зовут.
– Гузель. А ты?
А я хотела спросить, не кто она, а чья она. На чьей стороне воюет.
Врет прямо в лицо, нахалка, что мусульманка. Татарским именем нагло назвалась. Чтоб я, значит, ее не выгнала.
А ведь я могла ее выгнать! И пристукнуть могла. И выстрелить в нее из охотничьего ружья отца моего – вон оно, над ковром на стене висит! Она же передо мной лежала брюхатая, усталая, пот тек по вискам, безоружная.
Я вздохнула.
– Мадина.
– Помоги мне, Мадина, – прохрипела она. – Очень больно.
Она легла на бок и подогнула колени к подбородку. Я положила ее руку ей на поясницу.
– Нажимай тут! – крикнула. – Боль отпустит!
Я видела: она хочет заорать во всю мочь – и не может, стыдно.
– Сначала отпустит, – прошептала, – а потом опять придет.
