Не выжидая последствий своей смелой проповеди, Ян ушел ложиться спать; и никакие усилия вдовы, повергнутой опять в сомнение и беспокойство, не могли заставить его проронить хотя бы еще звук. Он уснул спокойно, как святой человек, находящийся в мире с самим собой.
Госпожа Бокельсон, вкусившая уже плодов нового протестантского учения, сделавшего в это время большие завоевания, и следуя отчасти этому учению из любопытства и страсти к новизне, в то же время, однако, не отказалась вовсе от привычных обрядов своей церкви. После ссоры с мужем, рано утром, она спешила захватить раннюю обедню в своем приходе, рассчитывая найти у алтаря решение мучивших ее сомнений и подкрепление во внутренней борьбе.
Выпустив хозяйку и заперев за ней дверь, Натя тотчас воспользовалась ее отсутствием: без малейшего колебания, хотя с сильно бьющимся сердцем, бросилась в спальню Яна, который с удивлением и замешательством приподнялся на постели.
— А, мой нежный цветочек, что понадобилось тебе так рано меня будить? — спросил он, стараясь скрыть досаду и пуская в действие свой медоточивый язык.
— Помощи, мастер Ян! Я пришла просить обещанной вами помощи: мое положение с каждым днем становится ужаснее, — сказала Натя со слезами в голосе и ломая руки.
— Все та же скучная песня, Натя, мне надоело это слушать. Подожди, будь немного терпеливее говорю тебе. Я обещал, а ты знаешь, что я держу слово.
— Обещание — дешевая монета, мастер. Терпение — хорошая вещь, но только пока есть возможность терпеть. Этой возможности нет больше у меня я не могу терять времени. Если госпожа узнает о моем положении — удивляюсь только, как она не заметила до сих пор, — она выгонит меня на улицу с позором в ту же минуту.
— Ты меня заставишь с ума сойти своим нытьем. Подожди всего только пару дней: я подумаю, что сделать для тебя.
— Вы давно уже утешаете меня такими словами. О, зачем вы соблазняли меня? Зачем послушалась я обольстителя? Если бы старуха-мать моя узнала… Если Генрик узнает… О, Боже, я не вижу конца моему горю…
— Ты упрекаешь меня? Ведь это вы, женщины, искушаете нас. Ева первая соблазнила Адама. Нет, пожалуйста, без упреков. Я позабочусь о тебе. Хочешь отправиться в Амстердам? Я помещу тебя там у моих друзей…
— Нет, мастер, ни за что не соглашусь я на это! Я знаю, до чего доводят в конце концов таких несчастных в этом испорченном городе. Я потеряю там и душу, и тело. Нет, помогите мне только так, чтобы я могла устроиться здесь где-нибудь поблизости, спрятаться, пока не кончится все это. Во имя милосердия Божьего прошу вас, сделайте так, сдержите слово, или…
— Или? Что ты хочешь сказать? Ты, кажется, грозишь мне… Что же такое ты сделаешь, если я не сдержу слова?
— Я должна буду признаться во всем хозяйке и у нее просить помощи. Мой позор ложится и на вас: госпожа не захочет, чтобы люди об этом узнали.
— Ах, ты, змея! Так вот что ты задумала? И ты не страшишься моего гнева? Так помни же — если ты тронешь мое имя, если осмелишься жаловаться на меня, я отвернусь от тебя совершенно: можешь заботиться, как хочешь, сама о себе. Неблагодарная!
— О, Господи Иисусе! И вы мне это хладнокровно говорите, а я, несчастная, должна выслушивать молча! Не так вы говорили со мной, когда… О, Боже, я сойду с ума!
Она готова была уйти с отчаянием в душе, но Ян поспешил удержать ее. Трусость побуждала его быть осторожнее.
— Ну, куколка, душа моя, котеночек мой! — ласкал он ее. — Успокойся, не создавай себе ужасов. Я придумаю, что делать, если не сегодня, так завтра непременно. Обещай мне только обождать еще день. Клянусь прахом отца моего… Слушай, там стучатся!.. Если это жена, если она найдет тебя здесь…
— Иду, мастер Ян, и буду ждать, но… — Она торжественно взяла его руки. — Если моя жизнь для вас что-нибудь значит, если вы не хотите, чтобы я предстала вашей обвинительницей перед престолом, там, где царствует справедливость, где лицемерие не может помочь и ложь никому не закроет глаза, сдержите ваше слово.
— Да, да, сдержу, теперь же иди.
— Взгляните, вот спит ваше невинное дитя. Жена ваша говорит, что вы его любите. Не забудьте, что я в эту горькую минуту молю вас за другого ребенка, вашего не меньше, чем этого.
