Ц-41. Из записок разведчика - страница 24
— Видите, как разукрасили, гады, — простонал скелет. — И до вас доберутся.
Я ответил, что не жду его участи, так как попал сюда по недоразумению. Он помолчал, а потом страдальчески, со слезами в голосе, прошептал:
— По недоразумению сюда не попадают. И выходят отсюда только в могилу. Так-то, товарищ.
Я притворился спящим. И без него было тошно, все перепуталось в голове. Мне хотелось побыть одному, обдумать все происшедшее. Я ничего не понимал.
Действительно разоблачен Голованов? Схвачен? И его люди успели предупредить Хельвига?..
Или я попал сюда по недоразумению, из-за разговора в пивной? Что это были за люди? Скорее всего провокаторы…
Этот толстяк у киоска и молодая женщина с билетом…
Сейчас вот еще живой, говорящий скелет… Кто он? Свой? Может быть… А скорее всего подставное лицо…
Ничего не пойму…
Заныла скрипучая дверь и на цементный пол рухнул мой сосед по камере…
— Сволочи! — сплюнул он вслед удалявшимся шагам. — Все равно, гады, не скажу, не выдам… Неделю избивают, подумать только — неделю… И так изо дня в день, как по расписанию… Скажи им, где партизаны. Не на того напали, проклятые выродки.
Не успел он выговориться, как снова отворилась дверь и двое дюжих немцев молча схватили меня под руки, поволокли по коридору. Втолкнули в какую-то комнатушку и скрылись. Я огляделся по сторонам — пусто. Окно открыто настежь…
Постоял несколько минут, пытаясь собраться с мыслями. Вдруг из боковой двери показался здоровенный детина с железным крестом на груди в форме лейтенанта. Я подошел к нему.
— Какое вы имеете право задерживать меня? — бросил я ему в лицо. — Какое? Я прибыл в распоряжение полковника Хельвига. Прошу вас немедленно сообщить ему о моем задержании.
Детина, ни слова не говоря, наотмашь ударил меня по лицу. Стены дернулись и поплыли куда-то в сторону, комната медленно переворачивалась…
— Кто тебя подослал сюда? Ну? — будто сквозь сон расслышал я над собой.
— Я вам говорю, что прибыл к полковнику Хельвигу… Можете удостовериться…
— Хватит врать! Говори правду, это лучше, — снова ударил меня лейтенант. На этот раз по щеке.
Я повторил свое требование сообщить о случившемся Хельвигу… Лейтенант подозвал двоих солдат и велел избивать меня, пока не потеряю сознания. Они не спеша, — видно занятие это было им привычное, — не обращая внимания на мои протесты, раздели меня и уложили на кушетку. Я кричал и отбивался, как мог. Но вот замелькали резиновые дубинки, и на меня обрушился град, лавина ударов. Били все трое, не разбирая куда, лишь бы не промахнуться…
Сначала было адски, невыносимо больно. Потом боль притупилась, откуда-то издалека долетали лишь глухие звуки ударов. Вскоре и они смолкли. Будто уснул.
Я очнулся от озноба. Прямо в лицо солдат лил ледяную воду из ведра.
— Ну, теперь скажешь? — различаю лейтенанта.
— Я… прибыл… к Хельвигу, — с трудом пошевелил я губами.
— Добавить ему еще, — приказывает офицер.
И опять мелькают дубинки…
Опомнился уже в камере.
— Хорош, — шептал надо мною сосед. — И до вас добрались… Но вы, конечно, не сознались? Правильно сделали… Большевики не должны сдаваться.
Я снова попросил его замолчать.
— Мне не в чем сознаваться…
Так продолжалось три дня.
На четвертый меня привели к какому-то капитану.
Я сразу же, как только вошел к нему, потребовал свидания с Хельвигом.
— Сейчас исполним вашу просьбу, — ехидно улыбнулся он мне и отдернул портьеру, закрывающую дверь. На пороге стояла пожилая женщина. Все лицо ее было покрыто ссадинами, синяками, кровоподтеками. На седых висках ссохлись сгустки крови. В глазах нечеловеческая мука — злая, пугающая. Она взглянула на меня. Я чуть не вскрикнул от удивления. Передо мной была Марта. Та самая Марта, которую всего несколько недель назад мы с Усовым отправляли в тыл к врагу. «Все, значит немцы раскусили наш орешек», — подумал я про себя.
— Узнаете? — спросил ее капитан и ткнул пальцем в мою сторону.
— Нет! Впервые вижу, — спокойно ответила Марта.
Наступила длинная, томительная пауза.
Вдруг отворилась дверь и на пороге появился адъютант Хельвига.
— Господин Ильин! Как вы сюда попали? — подбежал он ко мне. — Полковник весь гарнизон поднял на ноги, ищет вас…
