— Что-то случилось? — сонно поинтересовалась я, пытаясь собраться с мыслями и выглядеть соответствующе тщательно выстроенному образу.
— Хотел предупредить тебя, — усмехнулся отец, — что сегодня мы втроем едем на одно мероприятие. Надеть вечернее платье. Макияж, прическа… Поедешь с Викой в салон.
— Я? Зачем? — ошеломленно переспросила я, но потом вспомнила, что этот растерянный голос точно не вписывается в мой образ. — То есть. Я, конечно, очень рада возможности выйти куда-нибудь, — я лениво усмехнулась, — но прежде за тобой не наблюдалось желания ходить куда-то со мной. Обычно только с Викки. И она явно будет не в восторге от.
— Мне плевать, если она будет не в восторге, — грубо и ни капли не таясь, ответил отец. — Если её что-то не устраивает, она может остаться дома. Но ты сегодня вечером должна быть самой красивой. К тому же, — он окинул меня довольным взглядом, — тебе для этого ничего особенного придумывать не придется, ты и так красотка. Просто добавь яркости образу.
Ну да, конечно. И куклой выйди к каким-то непонятным людям.
Прежде я никогда не замечала, чтобы отец стремился активно выводить меня в свет. Он по большей мере демонстрировал обществу свою не самую приятную на свете супругу и плевать хотел на то, что большинство его партнеров относились к Викки сугубо равнодушно. Меня на такие мероприятия не приглашали, разве что речь шла о каком — нибудь семейном походе в театр на нужное представление.
— Хорошо, — прилежно согласилась я, понимая, что отца лучше не дразнить, тем более, сейчас мне стоит максимально втереться ему в доверие. — В салон так в салон. А что хоть за мероприятие?
— Небольшой праздник в честь дня рождения дочери Василия Андреевича, — скривился отец.
— Ты же не думал туда идти, — недоуменно произнесла я. — Ты терпеть не можешь Василия Андреевича.
И называл его дочь далеко не лучшими словами, когда убеждал меня в том, что с этой дрянью мне не то что дружить, даже разговаривать не стоит. На самом деле, Ирину я знала неплохо, мы учились в одном университете, только на разных курсах, и я не видела в ней ничего плохого. По крайней мере, Ира была не хуже всех остальных детей богатых родителей. Не употребляла наркотики, не меняла парней, как перчатки, хотя и не вела аскетичный образ жизни, и, кажется, искренне считала, что её родители плохого не посоветуют, когда выбирала себе и будущую профессию, и кавалеров.
Полагаю, единственной причиной, по которой мой папа терпеть не мог Иру, было то, что Василий Андреевич, её отец, не подписал какой-то архиважный договор и кинул моего отца на серьезные деньги.
— Я передумал, — произнес папа с таким видом, словно только идиотка могла задать такой вопрос.
— А как же "Павловы никогда не передумывают"? Семейный девиз же, — усмехнулась я, вспоминая дурацкую затею Викки доказать, что наш род имеет какое-то отношение к дворянству. Да как же! Особенно сама Виктория, такая дворянка, что дальше просто некуда.
— Тяжелые времена требуют уверенных действий, — скривившись, отозвался отец. — На этом дне рождения будет Лавров. Уверен, что Василий не упустит такую крупную рыбу.
Вот как.
— А что, — я улыбнулась, продолжая строить из себя дурочку, — у Олега столько денег, что за ним бегают все бизнесмены с дочерями на выданье?
Или просто кто-то меряет всех по себе и думает, что если он решил выдать свою дочь за этого мужчину, то все очередные выстроятся в очередь.
— И это тоже, — кивнул отец. — Но мы все претендуем на один и тот же контракт. И в одиночку ни я, ни Василий его не вытянут. Думаю, Лавров не вытянет тоже, но ресурса у него больше. Он хочет пойти на объединение с кем-то из нас. И, Стася, мы должны сделать все, чтобы он выбрал именно нашу компанию. К тому же, — сальная ухмылка заставила меня вздрогнуть,
— мне показалось, что вчера ты была не прочь с ним пообщаться.
Я вздрогнула. О да, не прочь. И этот проклятый поцелуй, который до сих пор горел на губах…
— Хорошо, — попыталась сделать вид, что всё в полном порядке, я. — Ну, он симпатичный. И раз уж ты говоришь, что это так важно…
— На кону миллионы долларов.
