ГЛАВА I. ВРЕМЯ ВЕЛИКИХ ВОПРОСОВ
Вершину Синая обволакивал густой туман. Временами откуда-то из недр горы доносился глухой, дробный гул, словно для того, чтобы напомнить расположившемуся у подножия Израилю о славе Господней.
Моисей стоял, скрестив руки, неподалеку от едва проступающего сквозь туман входа в пещеру. Тяжелые морщины собрались возле мучительно нахмуренных бровей пророка. В людях зрело недовольство: привилегии левитов[1] вызывали плохо скрываемый ропот, а вышедшие в поход и его милостью принятые в среду Израиля моавитянки, бывшие жрицы мрака[2], казалось, только и ждут своего часа… Нет, он не допустит провала. Слишком много времени и сил, слишком много наждежд и непоколебимой веры было вложено в исход. Гонения в Египте, отлучение от храма, жестокое испытание, которому он подверг себя за убийство солдата, – все отступило и казалось ничтожным по сравнению с великой целью.
Мало-помалу воспоминания захлестнули его, лоб разгладился, в сознании ожили давно отплывшие по Реке Времени образы.
Молодой девятнадцатилетний жрец со спокойным достоинством слушал неторопливую грустную речь Иерофанта Осириса.
– Ты спрашиваешь, почему в этом мире нет справедливости, Хозарсиф[3]? Откуда столько жестокости, боли и ненависти, почему люди готовы убивать друг друга из-за пяти локтей земли у берегов Нила? Ты знаешь, что так происходит не только в Кеми[4], так было и будет всегда и везде, куда направит стопы свои человек. Осирис мудр, скажешь ты, – как мог он воспитать детей своих во зле? Душа человека, подобно его телу, имеет уши, и таков закон, что большинство людей открывают их не для святых и милостливых речей Осириса, а для коварства, лжи и порока, которым учит противящийся Ему, «духом тьмы» назови его, и это будет истинно. И потому не жалости, а скорее ужасного наказания достоин человек, ведь, имея силы победить в себе зло и презреть Врага, он не делает этого, но с головой бросается в бездны низменного, самому себе изрекая проклятие.
– Каким же образом тогда постигнуть правосудие?
Старый жрец улыбнулся, но проницательный взгляд Хозарсифа различил давнюю боль за кажущимся спокойствием Иерофанта.
– Ты задал мне вопрос, сын мой, на который сам Тот[5], равный Осирису и живой сын Бога, не оставил нам ответа. Великая загадка заключается в том, что, постигнув истинное и ложное, познав волю Творца, мы не в силах применить эти великие и светлые законы в людской общине – ибо уши человеческие открыты для Врага. Конечно, ты спросишь меня, Хозарсиф, в каких их всех известных нам миров следует искать мудрость, а в применении к управлению государством – ибо ты – царского рода, и это не может тебя не интересовать – как найти меру вины и меру правоты, установить между ними чашу правосудия, не так ли?
Ты знаешь, что мир, по которому мы идем, – лишь отображение более высоких, совершенных миров и является их подобием точно так же, как твое лицо, отражается в куске начищенной бронзы, – но это далеко не полное представление о сущности вещей.
Вглядись в лицо Сфинкса, сын мой! Недаром перед тобой проходят тени быка, льва, орла и человека: методы их действия и поведения – лишь символы бесконечного разнообразия мира. Подобно тому, как вода тоньше и свободнее земли и этим покоряет ее, в свою очередь воздух победит воду еще большим изяществом и силой, а сам отступит перед могучим напором огня. Где же искать Истину?
Над миром грубой материи царствует Мир Созидания – из него сотворены вода и воздух, и прекрасное сочетается в нем с отвратительным. В этом мире живут и движутся по разным орбитам похоть и преданность, продажность и благородство, порок и раскаяние. Горе тому, кто, достигнув этого предела материи, возомнит, будто заглянул в лицо Духа! Слепец! Воля Творца отражена здесь лишь чуть в большей степени, чем на земле. Но в этом мире и находится дом Врага. Противящийся Богу – не творец, но совратившаяся тварь – живет и блуждает на рубеже плотного и тонкого. Так рождается человеческий закон, сплавленный из равных частей милосердия и ненависти. Закон Божий находится дальше, в мирах более высоких, более прекрасных, имя которым – Мир Творения и Мир Сияния; в них и ищи лицо Творца. Знай, Хозарсиф: земля успеет поглотить славные ныне царства, из отступающих морей поднимутся горы, а пустыни расцветут и украсятся новыми городами, прежде чем Человек познает и примет Закон Сокрытого….
