Ой, упала нивка в кинцы матырынка,
Там дивчына жито жала, сама чернобрывка.
Идет козак дорогою: помогай Биг, жинцы!
Бона стала, отгадала, сердыньком назвала.
Сия ж слава на все село пала,
Що дивчина козаченька сердыньком назвала.
А щож, моя маты, неженатый хожу,
Калыночку ломлю?
Оженыся, сынку, оженысь, Максимку:
Возьми соби панянку, у шинкарки дочку.
Шинкарчина дочка мени ни ривная:
Ходыт вона по рыночку, як королева.
Мени з нею не статы, тай не говорыты,
Тилько статы, шапку зняты.
Ой, за гаем, гаем, гаем зелененьким
Там орала дывчиненка
Большом черненьким —
Орала, орала, ни вмила гукаты,
Тай наняла москалика у скрыпку граты.
Москалик играе, бровамы моргае.
Чорты батька его знае, чего вин моргае!
Чи на мои волы, чи на мои коровы?
Чи на мое биле личко, чи на мои черны бровы?
Волы и коровы уси поздыхают,
Биле личко з румянцем ни злиняе.
Ой, покинув сизый голубь на поли живицця,
Ой, поихав москалик у Польшу женыцця!
Шумыт, шумыт дубровонька, шумыт зелененька,
Плаче, плаче дивчыненька, плаче молоденька.
Ой, ждала я, ждала, нема мого пана.
Ой, пийду я до домочку, та зайду в комору.
В моий комори тай всего довольно,
Тилько того не довольно, що я одна в комори.
Стану билу постель слаты:
Била постель мени не мила, ни с ким размовляты.
Ой, прильнув сизый голубь з поля, ни наившись.
Ой, приихав москалик
[44] з Польши, ни женывшись.
Ой, не шуми дубровынька, та ты зелененька;
Не плачь, не плачь дивчыненька, та ты молоденька.
Кошу я, та кошу, посередь покосу,
А такую панянку николы не брошу.
Пийду я на ричку, та пиймаю щуку,
Возьму я паняночку за билую ручку.
Ой, горе, горе, несчастная доля!
Изорала Марусенька бровеньками поле,
Карыми очима тай заволочыла,
Дрибненькими слизоньками все поле змочыла.
Ой, по горам, горам, пшениченьки яры,
А по долинонькам шелковый травы.
Ой, на тий же на тровоци, козаки стоялы,
Марусю пытали:
— Марусенька, панья, чи пан твий дома?
— Нема мого пана, поихав на ловы.
— Колы нема пана, вийды до нас сама.
Марусенька вийшла, в черевичках вийшла,
Середь двора стала, коней вспизнала:
— Ой, ни есть же вы, козаченьки,
Вы бурлакы-разбойникы!
Мого пана убили и коней забралы.
— Неправду говоришь и нас, козачинькив,
В безславоньку вводышь.
Бо сии кони в степи покупилы,
На зеленый отавьци за гроши получили.
Булы ж у нас сваты — зелении дубкы,
Була у нас шинкарочка — билая березочка.
Могорычы запывалы — водицей в крыници.
Послала мене маты
Зеленого жыта жаты.
Ой, нуте, косары,
Що не рано почалы!
Хоть не рано почалы,
Да богацько утяли.
А я жита не нажала
В борозденьци пролежала.
Ой, нуте, косары, и т. д.
Наихали чумеземцы,
Нашли мене в борозденьцы.
Ой, нуте, косары, и пр.
Осердылася Марына,
Що не кошана долыня,
Ой, нуте, косары, и пр.
Отозвався чорнобровый: —
Не сердысь, моя Марыно!
Ой, нуте, косары, и пр.
Мы покосим, погребем
И в копеньцы складем.
Ой, нуте, косары, и пр.
Через твои билы ручки
Нема еще жита в кучки.
Ой, нуте, косары, и пр.
За твои чорны брови
Мы накосим перелогы.
Ой, нуте, косары, и пр.
За твою ласку
Готовь выдлать коня кублачку
Ой, нуте, косары, и пр.
Пийшла маты до Кыева,
Мене в доми покинула.
Ой, нуте, косары, и пр.
Мени маты наказала,
Робыты дома приказала.
Ой, нуте, косары, и пр.
Робы, донько моя, робы,
За всим сама ходы.
Ой, нуте, косары, и пр.
Хто робыты полиницця,
Тому лихо приключицця.
