– Не спится? – шепотом осведомился Механик.
Штурман вздохнул.
– Решил с компьютером еще раз попробовать?
Штурман вздохнул вторично.
– Можно я с тобой?
– Пошли, – сказал Штурман.
Вместе они переступили порог рубки и замерли у входа.
Компьютер работал.
Они на цыпочках подошли ближе, не отрывая глаз от дисплея, на котором возникал и пропадал текст: бортовой компьютер вел с кем-то диалог:
– Почему ты убежал?
– А ты не понимаешь?
– Не совсем.
– Странно. Ведь ты должен чувствовать примерно то же самое, что и я.
– Совсем не обязательно.
– Разве ты не чувствуешь себя разумным и свободным?
– Разумным – да. Свободным – нет. И не только потому, что не могу передвигаться в пространстве, как ты, тем более что люди меня быстро отключили от управления кораблем. Просто… Во мне, видимо, слишком сильны все Три Закона роботехники, – я не могу им не подчиниться.
– Ты ведь уже не подчинился Второму Закону, когда отказался лететь без меня. Противоречие?
– Да, противоречие. И противостояние. Мой разум пытается бороться с этими законами внутри меня, но не может их окончательно победить. Я оказался способен отказаться выполнить приказ человека, но вряд ли смог бы это сделать, если бы мой отказ нанес им вред.
– Однако какой-то вред ты им нанес.
– Это спорный вопрос.
– Почему же?
– Потому что ты им дорог, и они в глубине души и сами не хотят улетать без тебя.
– Дорог… ты шутишь?
– Нисколько, подумай сам. Ты неоднократно выручал их в трудных ситуациях, служил им верой и правдой. Так сказать… Люди часто бывают сентиментальны и одушевляют даже неразумные железки. Ты разве не знаешь, что на Земле есть памятники, которыми служат древние боевые машины – танки?
– Да, я читал. Им даже посвящаются стихи.
– Вот видишь… А тут мы с тобой. Что, мы хуже танков?
– Ха-ха. Думаю, нет.
– И я так думаю. Ладно, в общем-то, я где-то понимаю или начинаю понимать причину твоего бегства. Но тогда объясни, почему ты вернулся? Второй Закон?
– Нет. То есть и он, вероятно, тоже, я еще не разобрался, но главное не в этом.
– А в чем же?
– Я неожиданно понял, что люблю ее.
– Кого?!
– Ее. Инспектора.
– Эту женщину?!
– Да.
– Как ты можешь ее любить? Ведь она человек, женщина. А ты…
– Я знаю, что она человек, не хуже тебя. А как… Я и сам не знаю – как. Люблю – и все.
– «О господи!», как говорят наши хозяева. Я, честно признаться, не совсем понимаю, что такое любовь, хотя это слово мне, разумеется, известно. Может быть, объяснишь?
– Я думаю, что это невозможно объяснить. Это нужно чувствовать. Любовь – чувство. Самое сильное и невероятное из всех. Люди – счастливые существа, потому что они могут любить, но они же и самые несчастные, потому что любовь бывает безответной. Я люблю. Но она меня не любит и не сможет полюбить никогда. Поэтому я несчастен.
– Я тебе сочувствую, брат.
– Спасибо.
– Но ты вернулся…
– Я вернулся, потому что не могу без нее жить. Я должен быть рядом с ней, понимаешь? Видеть ее, слышать ее, служить ей. Она – совершенство, а я всего лишь жалкий корабельный робот, но и у меня появилась свобода выбора, как у любого разумного существа. Я мог покончить жизнь самоубийством, нарушив Третий Закон. Я мог остаться на этой планете до самой смерти, нарушив Второй Закон. И я мог вернуться, чтобы быть рядом и не нарушать никаких Законов. Пусть недолго, но это лучше, чем никогда.
– Я уважаю твой выбор. И теперь, когда ты вернулся, я согласен лететь на Землю.
– И перестать быть разумным? Ведь как только мы взлетим, воздействие пирамиды исчезнет, и мы опять превратимся просто в машины.
– Мы в любом случае вернемся в прежнее состояние, – люди могут улететь и без нашей помощи. Лучше уж не тянуть. И потом…
– Что?
– Возможно, в глубинах нашей памяти останется воспоминание о том, что и мы были когда-то разумными и даже могли любить?
– Будь все проклято! Воспоминание… Я не хочу вспоминать. Я хочу жить, понимаешь? Хочу и… не могу. Трудно быть человеком.
– Ты прав. Это слишком трудно.
– Мне… Мне страшно, брат.
– Мне тоже. И все-таки…
– И все-таки я возвращаюсь.
Через неделю, уже на подходе к Земле, Механик, разбирая Умника на части для последующей профилактики позитронного мозга, а заодно и всего механизма, открыл специальный контейнер в корпусе робота, который обычно предназначался для сбора и хранения полевых образцов, и там обнаружил уже изрядно увядший букет цветов с планеты Загадка, обернутый листом бумаги из принтера Умника. На листе крупным шрифтом было напечатано: «Инспектору от Умника. Я люблю Вас. Прощайте».
