— Моей помощницы, — твердо сказал Брэйди. Даррел подмигнул Брэйди.
— Полагаю, вырабатывали стратегию выборов. — (Не твое собачье дело, подумал Брэйди.) Даррел самодовольно ухмыльнулся. — Хочу по-дружески предупредить: вам придется поднапрячься.
— Благодарю, — процедил Брэйди, глядя вслед наконец-то направившемуся к выходу конкуренту, а когда Сьюзи закрыла дверь, с отвращением покачал головой. Этот проходимец нарушил его жизнь, заставив бороться за место, принадлежавшее ему по праву. И что гораздо хуже — ворвался в самый неподходящий момент. — Самоуверенный сукин сын… Так на чем мы остановились?
Сьюзи прислонилась спиной к парадной двери, глядя на Брэйди затуманенными глазами. Он не мог понять, о чем она думает. Если хочет его так же сильно, как он — ее, она намекнет… Не намекнула. После паузы, показавшейся Брэйди бесконечной, Сьюзи выпрямилась, вздохнула всей грудью, щелкнула выключателем и пожелала ему спокойной ночи.
Спокойной? Брэйди отвратительно спал в ту ночь. Может, виноват был слишком узкий диван. Может, сломанный палец… Кого он обманывает? Ему мешала Сьюзи, вторгавшаяся в его сны — в футболке с его именем и роскошными грудями под футболкой. Брэйди вертелся и елозил и просыпался в холодном поту и мучениях от неудовлетворенных желаний. Он знал, что не должен ночевать здесь. Знал, что его ждет пытка.
Так легко было представить Сьюзи в спальне чуть дальше по коридору. Мечется ли она в своей кровати под балдахином так же, как он? Так же ли разочарована, как он? Или мирно мечтает о будущем муже, этом безликом и безымянном завсегдатае закусочной, который займет место отца Тревиса?
Перед самым рассветом Брэйди доковылял до кухни и позвонил одному из своих помощников. Необходимо как можно скорее выбраться отсюда. Необходимо вернуться домой. Необходимо снова почувствовать себя нормально.
Что значит — нормально? Так, как было до всех этих осложнений со Сьюзи. Когда это началось, черт побери? Почему началось? Эти и множество других вопросов задавал себе Брэйди после того, как Харрис довез его до дома, предусмотрительно снабдив парой костылей, и помог подняться на высокое крыльцо.
Брэйди не мог вспомнить, когда, и почему, и как все началось. Он просто знал, что Сьюзи всегда рядом. Он принимал Сьюзи как должное. Он принимал как должное ее спокойную деловитость, ее улыбчивость, ее длинные ноги и летящие белокурые волосы. Он никогда не думал о ней как о соблазнительной женщине. Вероятно, оттого, что поклялся не поддаваться соблазнам. И шериф напомнил себе, почему дал такую клятву.
Он еле-еле сбежал от безысходности прежней жизни. Нашел мир и покой в Хармони. И счастье тоже. У него есть дом, друзья, отличная работа. Он не хочет ничего менять, не хочет рисковать, не хочет нарушать счастливое равновесие. Не хочет омрачать свою жизнь ничем, тем более романом с собственной помощницей. Это было бы верхом идиотизма. Он знает. Он выучил свой урок.
Но Брэйди не мог не представлять, какими были бы пробуждения в доме Сьюзи. Представлял, что упустил, трусливо сбежав ранним утром. Запах бекона и яичницы, доносящийся из кухни. Тонкий аромат духов, детский плач.
Брэйди уверял себя, что для полного счастья ему нужна лишь его замечательная работа. Эта работа обеспечит ему безоблачную жизнь до конца дней или до тех пор, пока кто-нибудь снова не бросит ему вызов, что маловероятно. Его предшественник прослужил двадцать семь лет и мирно удалился в отставку. Поверить в свою правоту было не слишком сложно, потому что он знал: Сьюзи думает так же. Она не желает связывать свою жизнь с человеком, из которого не получится ни муж, ни отец.
Он вернется к своей работе, как только проглотит болеутоляющую таблетку и выпьет кружку кофе. Он будет жить так, словно ничего не случилось. Нужно только сохранять самообладание.
Сьюзи проснулась довольно рано и удивилась, не обнаружив в доме Брэйди. В уголке дивана на аккуратно сложенном одеяле лежала подушка. Словно никто и не спал здесь. Сьюзи сама почти не спала в эту ночь. Все время представляла себе широкие плечи Брэйди, его плоский, как доска, живот и длинные мускулистые ноги. Она волновалась из-за его сломанного пальца, из-за боли, которую Брэйди испытывает. А когда не волновалась, то размышляла, что случилось бы, если бы не явился Даррел Стейплз. Она не могла ошибиться: в глазах Брэйди горело желание.
