* * *
Перископ Мартин поднял секунд за сорок до входа в плавный левый поворот.
– Вот, черт, – пробормотал он, прилепившись к окуляру.
– В чем дело? – насторожился Вальтер.
– Становится светло. Правда, и русло здесь шире– метров сто тридцать.
– Народу на набережных много?
– В этом местечке набережных нет: справа за деревьями трасса и жилые дома, слева большая автостоянка.
– Ну и хорошо. Правь под мост.
Успокоившись, Вальтер откинулся на спинку кресла. Для появления праздных зевак на улицах города было и впрямь рановато– стрелки часов показывали без четверти пять.
«Хорошо, что пришлось перенести старт на более ранний час, – подумал он. – Днем перископ на середине неширокой реки могли бы заметить. Асейчас три четверти горожан смотрят счастливые сны. Остальным не до прогулок по набережной…»
– Проходим под мостом, – не отрываясь от окуляра, доложил пилот.
– Что дальше?
– Справа и слева портовые сооружения; к причалам стивидорных компаний пришвартовано несколько гражданских судов.
– Здесь надо быть осторожнее, – предупредил Вальтер. – На судах наверняка дежурят матросы.
– Это называется «стояночная вахта», – поправил Мартин. – Сейчас выйду из поворота и уберу штангу.
Кивнув, Вальтер приоткрыл кран воздушной системы, добавляя в отсек порцию свежего воздуха. Дышать в небольшом замкнутом объеме субмарины становилось трудновато…
Следующий прямолинейный участок, проходящий вдоль стоянки судов, был коротким. Далее начиналась акватория калининградского порта– извилистая и местами довольно широкая. Пилот постоянно сверялся с картой, подкручивал штурвал и маневрировал, вслепую нащупывая подходящую глубину. Периодически– после каждого поворота– он запускал секундомер для расчета времени движения на спрямленных участках маршрута. Ручки подъемного механизма перископа он более не касался и провел небольшую субмарину по фарватеру вслепую…
Через один час двадцать минут с момента прохождения последнего моста протяженное устье реки Преголь осталось позади. За это время стрелка измерителя уровня заряда аккумуляторов переместилась влево по шкале всего на одно деление. Давление воздуха в баллонах тоже почти не изменилось, хотя механик периодически– раз в пятнадцать-двадцать минут освежал атмосферу обитаемого отсека.
– Судя по карте, слева и справа пустынные берега– ни одного населенного пункта, – доложил Мартин, вращая рукоятку подъемного механизма. – Впереди Калининградский залив. Надо бы осмотреться, чтобы не промахнуться мимо морского канала…
– Давай-давай, пилот, действуй, – подбодрил Вальтер.
Он мало смыслил в морском деле и навигации, однако, готовясь в закрытом центре к операции, старательно запоминал каждую фразу инструкторов и преподавателей. Карта Калининградского залива до сих пор хранилась в его памяти, подобно четкому фотографическому отпечатку. Прикрыв глаза, Вальтер в деталях восстановил этот отпечаток…
Морской судоходный канал находился в северной акватории обширного залива, являлся искусственным гидротехническим сооружением и был отгорожен от мелководного залива вытянутыми насыпными дамбами. Начинался он у входных молов города Балтийска и заканчивался возле устья реки Преголь. Ширина канала варьировалась от сотни метров в узкостях до километра у береговых лиманов и бухт. Глубина фарватера достигала десяти с половиной метров, что позволило бы сверхмалой субмарине незаметно пройти до Балтийского пролива.
Выдвинув штангу перископа, Мартин осмотрел поверхность и внезапно отшатнулся.
– Черт! Прямо по курсу небольшой катер буксирного типа!
– Далеко?
– В двадцати метрах!
Пилот принялся лихорадочно крутить рукоятку механизма подъема и уборки перископа. Одновременно он переложил горизонтальные рули на погружение, отчего появился дифферент на нос и субмарина проскрежетала корпусом по дну.
Выровняв подлодку, Мартин вскочил и засунул голову в плексигласовый колпак.
