Бумеранг проклятья - страница 3

– Мама! – в ужасе крикнул Олег и проснулся.

Мальчик огляделся по сторонам, как затравленный зверь.

«Так это все лишь сон, – подумал он и почувствовал, как онемевшие конечности медленно начинают теплеть и отходить. Но нога, куда во сне попала крышка гроба все-таки болезненно ныла. – Какое счастье, что этот кошмар мне только приснился».

Несмотря на то, что Олег дома, и все в порядке, неприятное чувство не проходило. Мальчик вытер пот со лба, встал с кровати и пошел в ванну. Он заглянул в зеркало и удивился перемене, произошедшей с ним. Глаза какие-то безумные, напуганные, лицо бледное, губы посиневшие. Олег включил горячую воду и долго умывался. Потом вернулся в комнату и сел. Больше спать он не мог.

– Ты не заболел? – был первый вопрос мамы, когда она увидела сына, вошедшего на кухню. – Ты так плохо выглядишь.

– Мне кошмар ночью про кладбище приснился, – Олег сел на табуретку. – Покойники, я даже в могилу упал. Просто жуть какая-то. Потом заснуть не мог, сидел на кровати, как лунатик.

– Да. Не надо был тебя с собой на кладбище тащить, но кто мог подумать, что там похороны будут. Ты так восприимчив, – начала хлопотать мама. – Постарайся не брать это в голову. Забудь. Сейчас я тебе горячего чая сделаю. У меня и успокоительное есть. Может, выпьешь и приляжешь, поспишь немного. Потом лучше станет.

– Не хочу. Папа ушел?

– Да. Уже ушел. Но почему не хочешь? Хуже не будет. Наоборот, успокоишься, – настаивала мама, доставая пузырек с лекарством из холодильника. – Попробуй.

Олег покорно выпил успокоительное лекарство, потом чай с бутербродом и пошел к себе.

– Поспи, – мама уложила сына, поправила одеяло. – Я на работу. Буду как всегда. Обед в холодильнике. Давай, не хандри. Я билеты в цирк возьму. Сходим, развеемся.

– Спасибо.

Мама вышла, а Олег закрыл глаза и почувствовал такое умиротворение, приятную слабость и сладкую дремоту. Больше ничего не мучило его подсознание. Он зевнул, потянулся, потом свернулся калачиком и быстро заснул.

Разбудил его звонок в дверь. Сначала Олег не мог понять, что это трезвонит, и только спустя минуту сообразил, что кто-то пришел. Он быстро надел футболку, натянул джинсы и бегом помчался открывать. На пороге стояла Вика.

– И чего так долго? – нахально спросила она и юркнула внутрь квартиры.

– Привет, – широко улыбнулся Олег. – Проходи.

Но Вика Артамонова была уже на кухне и ставила чайник.

– Сегодня в булочной такие восхитительные пирожные. Я там одно съела и вот не удержалась купила еще. А ты что спал? – девочка, наконец, взглянула на одноклассника.

– Ага. Ночью не удалось нормально поспать, так я с утра прилег. Зато теперь чувствую себя чудесно, – мальчик достал чашки, ложки и тарелку для пирожных.

– Бессонница замучила? – Вика села и закинула ногу на ногу.

Олег весело посмотрел на нее. Ему очень нравилась эта энергичная и везде сующая свой нос девочка. К тому же она училась с ним в одном классе и, кроме того, жила этажом выше. Родители друзей дружили, и детям часто приходилось вместе посещать театры, кинотеатры да и просто сидеть в гостях друг у друга. Похоже, Вика была также рада этому давнишнему знакомству и не скрывала симпатии к Олегу.

– Что молчишь? Язык проглотил? – напомнила о своем присутствии девочка.

– Нет. Просто не знаю с чего начать. Мне так много надо сказать тебе и показать кое-что, – интригующе ответил мальчик. – Но сначала чай, – он уже увидел в глазах одноклассницы такое любопытство, которое могло бы помешать ей и все остальным на свете выпить по чашке чая. – Потом все остальное.

– Я знаю. Ты хочешь сделать мне предложение руки и сердца, – рассмеялась Вика. – Во всех фильмах и книгах мужчина сначала говорят, что они должны сказать что-то очень важное, а потом оказывалось – просто позвать замуж.

– Нет, – чуть смутился Олег. – Предложение тебе делать рано. Да и кто захочет жениться на такой непоседе, – хитро улыбнулся он.

– Посмотрим еще, – Артамонова ничуть не огорчившись продолжала расспрос. – Ну хоть намекни, что там у тебя такое.

– Потом, – Олег налил в чашки кипяток.

– Нет. Я не выдержу. Раз начал говорить, то говори до конца. Или я сейчас же уйду, и тебе не с кем будет поделиться своей новостью.