— Папашу и жениха умершей пациентки проверить не желаешь?
— Дождемся результата, а там видно будет.
Машина подъехала к воротам СИЗО, и разговор прервался. Работа следственного отделения начиналась ровно в девять. Время Гуров рассчитал точно, поэтому ждать не пришлось. Оформив документы, оба полковника прошли в выделенный кабинет. Спустя десять минут туда привели подозреваемого.
— Задержанный Еремин доставлен, — отчеканил охранник.
— Здравствуйте, Григорий Иванович, — поздоровался Гуров. — Присаживайтесь.
Низкорослый, щуплый мужичок затравленно посмотрел на полковников и послушно занял стул.
— Я — полковник Гуров, это полковник Крячко. У нас к вам ряд вопросов, Григорий Иванович. Вы готовы сотрудничать?
— Будто мое мнение здесь что-то значит, — пробурчал Еремин.
— Напрасно вы так. Произошло убийство, и наша общая цель — найти убийцу.
— Знаю я ваши штучки. Только вид делаете, что ищете, а сами уже все решили, и участь моя предрешена. Что бы я ни сказал, итог один. Посадите невинного человека ни за понюх табаку и думать обо мне забудете, — обреченно заявил Еремин. — Хоть бы уж не терзали своими допросами.
— Вы признаетесь в убийстве? — вступил в разговор Крячко.
— Черта с два! — взвился тот. — Признания вы от меня не дождетесь! Хотите сажать, сажайте, но сам чернить свой род я не стану! У меня, между прочим, трое сыновей. О них вы подумали? Как они станут жить дальше, возьми я на себя вину?
— Значит, вы утверждаете, что не убивали Анатолия Зубанова? — спокойно проговорил Гуров. — Тогда зачем вы приезжали к нему и угрожали расправой?
— Единственное, в чем я виноват, это в том, что доверился этому мерзавцу. Он меня по миру пустил. — Голос Еремина больше не звучал затравленно, в нем слышалась неприкрытая агрессия. — Оставил без средств. Забрал мои сбережения и лишил хозяйства, а сам наслаждался жизнью.
— Это все патетика, — заметил Лев. — А вот смерть человека — это уже реальность.
— Да к черту вашу реальность! Голодные дети — вот реальность! Пустой желудок — вот реальность! — Еремин распалялся все сильнее.
— Если вы считали, что Зубанов вас обманул, почему не подали в суд? Почему не попытались вернуть деньги законным путем?
— Да потому что судьи наши под стать вам. Они всегда на стороне тех, у кого денежки, а у меня благодаря этому мерзавцу денег не было. Как думаете, кто выиграл бы дело, вздумай я обратиться в суд? Лично у меня на этот счет сомнений нет.
— И тогда вы решили взять дело в свои руки, — снова заговорил Крячко. — Приобрели веревку покрепче, рулон пищевой пленки и отправились к Зубанову. Подкараулили его в коровнике, ударили по голове, а дальше дело за малым. Скажите, вы наблюдали за тем, как он умирает? Дождались момента, когда жизнь окончательно покинула его тело?
— Прекратите, прекратите! — прошептал Еремин. Агрессия исчезла, перед полковниками снова сидел жалкий, задерганный тип. — Я не убивал Зубанова. Не стал бы этого делать. У меня трое сыновей, разве мог я навредить им? А коровы, так что теперь? Выкрутимся.
— Скажите, вам знаком человек по фамилии Дрозинский? — задал вопрос Гуров.
— Что? Дрозинский? Это следователь, что ли? Может, и знаю. Честно сказать, их тут столько уже было, всех фамилий не упомнишь.
— Это врач. Хирург, — пояснил Лев.
— Тогда точно не знаю. Наш род крепкий, по врачам не шастаем, — покачал головой Еремин. — С чего бы мне его знать?
— Его убили так же, как Анатолия Зубанова.
— Хотите и его убийство на меня повесить?!
— Тело нашли вчера утром, а убили его за два дня до этого.
— Да бросьте! Серьезно? — оживился Еремин. — Значит, я уже здесь был? Выходит, у меня алиби! Раз я не мог убить вашего доктора, значит, и Зубанова не убивал. Разве нет?
— Необязательно, — возразил Гуров. — Кто-то мог воспользоваться вашей идеей и расправиться со своим обидчиком тем же способом, что и вы.
— Еще скажите, что я член банды, — огрызнулся Еремин.
— Вы бывали в Вишняково? — продолжал допрос Гуров.
— Нет, не бывал.
— А в городе Электроугли?
— Тоже нет. Из своей деревни я выезжаю только в случае крайней необходимости.
— Разве убийство не тот случай?
