Три месяца назад Кусацу собрала нас, чтобы сказать, что у неё что-то есть и что мы должны к ней присоединиться.
Это был какой-то странный наркотик.
Нет, не совсем наркотик; думаю, что-то другое. Такая голубоватая прозрачная жидкость. Если понюхать, сразу бьёт в голову. Ты чувствуешь лёгкость, словно каждый уголок твоего тела очищается.
Клей? Нет… Не знаю, но запах не такой резкий.
Кусацу ничего не объяснила, лишь сказала, что какая-то фармацевтическая компания разработала тестовый продукт. Да, вполне возможно, что это была полная чушь. Но зато бесплатно, поэтому мы все его попробовали…
Да. Она никогда ничего нам не говорила.
Щедростью, по крайней мере, уж точно не отличалась, поэтому я всё гадала, с чего бы…
Между тем, чуть позже народ из нашей группы начал пропадать.
Нет, я не знаю, куда они девались! Они никому ничего не говорили. Знаешь, просто исчезали. Да, как девушки из других школ.
А позже пропала и Кусацу. Остальные гадали, связано ли это с наркотиками. Мы ведь не знали, где она их брала, но, возможно, этого вообще никто не знал. Тогда одна из наших неожиданно заявила, что мы никогда её больше не увидим.
Мы забеспокоились. И даже знали почему.
Она сказала, что Кирима Наги угрожала ей. Она каким-то образом узнала о наркотиках и сказала никогда больше с ними не связываться…
И не только ей. Она нападала на всех девушек… как по заказу. Я была последней.
Она начала две недели назад, сразу после её временного отстранения. Вот почему я предположила, что она сама напросилась на это наказание – хорошее оправдание, чтобы не ходить в школу и спокойно охотиться.
Нет! Я никогда больше не свяжусь с наркотиками!
А? Нет! Откуда я знаю о Кириме Наги?! Да, я всегда её избегала.
Пожалуйста, не говори никому, Суэма! Держи всё в секрете! Мне, наверное, не стоило тебе об этом говорить. Но я рассказала. Просто взяла и рассказала!
Но я больше не могу молчать… мне так тяжело.
Я обняла Кёко и успокаивала, пока она не перестала плакать. Потом мы провели некоторое время в закусочной Первая Кухня[16]. она привела себя в порядок, и я проводила её до дома.
К тому времени наступил вечер. Пока я шла по тёмным улицам, я думала об этом случае.
Её рваный рассказ значит, что она знает лишь малую часть правды. Но я даже предположить не могу, что было дальше. Однако, опираясь на её историю, можно сказать, что она не была главной в их команде по настольному теннису. Она, скорее всего, не такая крепкая, как говорят; лишний человек в компании крутых ребят.
Она даже жертвой не стала. Просто оказалась не в том месте, не в то время.
Наги сказала, что Кусацу Акико была убита…
И она знала о моём прошлом.
Но… откуда?
Кто она такая?
Мне сообщить в об этом в школу… или в полицию?
(Но я обещала Кёко…)
Если они узнают, что Кёко принимала наркотики – конец. Её могут исключить из школы, как пример для других учеников. Этого я бы не хотела.
На дворе было очень темно.
Лампу уличного фонаря очевидно не меняли целый год, свет бешено мерцал.
- …
Я остановилась.
Я открыла сумку под непостоянным светом. Из-за своей привычки таскать с собой множество различных вещей, у меня оказался школьный журнал. В нём были не только телефонные номера учащихся, но и адреса.
Я просмотрела адреса трёх человек, указанных в списке передо мной.
Удивительно, но Кирима Наги, как и я, жила недалеко от школы. Я могла бы пройтись до неё.
(Хорошо, пошли!)
Я закрыла сумку и пошла как можно быстрее.
Но зачем мне с ней встречаться?
Кёко, которая ввязалась во всю эту историю, как можно скорее вышла из неё. Вполне естественная реакция. Любой нормальный человек поступил бы так же.
Я, понятное дело, третья сторона, и никакого отношения к этому не имею.
Но мне такой расклад не по душе.
Пять лет назад все события происходили без моего ведома. Я поняла это, когда всё закончилось. А я ведь сыграла не последнюю роль в этом деле.
Если мне грозила опасность, я хотела её увидеть.
Вот почему я преследую Бугипопа, несмотря на то, что со мной ничего не случилось. Я тоже принимала в этом участие. И меня не волнует, что это был… Я просто хочу с кем-нибудь поговорить.
