Во-первых, через железнодорожную станцию. Может быть, диверсанты пока ещё не добрались до проводной связи на железной дороге. Всё-таки, по железнодорожным путям постоянно курсировали дрезины с охраной. Часовые стояли и у всех мостов, и железнодорожных стрелок. К тому же, на перегоне от Белостока до Слонима периодически курсировал 58-й бронепоезд. База снабжения и место дислокации у него были как раз в тупике, вблизи станции Волковыск. Ехать туда от артсклада на машине не больше пяти минут. Я даже удивлялся, почему никто из охраны бронепоезда ещё не появился на артскладе, чтобы узнать причину поднятой стрельбы и взрывов гранат.
Этот бронепоезд в моих планах играл довольно большую роль. И даже не из-за его огневой мощи, а в силу того, что на нём была установлена мощная радиостанция. Что меня допустят до этой радиостанции, я даже и не сомневался. Бронепоезд являлся одним из подразделений 58-го железнодорожного полка 9-й ЖДД НКВД, а командир этого полка капитан Александров был, можно сказать, мой друг, и он почти постоянно находился на этом бронепоезде. Даже если он сейчас отсутствует, то командир бронепоезда меня прекрасно знает, ведь я в последнее время не один раз добирался на этом бронированном составе до Белостока. После перебазирования штаба бригады из Михалова в полевой лагерь, расположенный на берегу реки Зельва, стало гораздо быстрее добираться до штаба 10-й армии по железной дороге. Тем более на бронепоезде, следующем туда практически без остановок.
Если даже я не смогу по телефону или по рации связаться со штабами 10-й армии, 6-го мехкорпуса и 9-й сад, то по второму варианту я предполагал добраться до штабов этих соединений на автомобиле. До расположения штаба 9-й сад было, максимум, минут сорок езды на эмке. Оттуда добраться до Белостока можно было часа за полтора. Времени на все эти потуги оставалось немногим больше пяти часов. Цейтнот — да! Но мы всё-таки армия, и я надеялся, что предупреждённые по тревоге даже минут за тридцать воинские подразделения, успеют выйти из под воздушного удара. А дальше уже вступает в действие выучка и воинская удача. Сам про себя произнеся обычную свою фразу:
— Ну что, комбриг, время пошло! Двигай, Юрок, а там уж, как карты лягут, — я направился к моим ребятам, загружающим полуторки. Среди многоголосного гомона вокруг грузовиков особо выделялся тенор Бульбы. Он, как обычно в таких ситуациях, своими заковыристыми матерными оборотами стимулировал красноармейцев загружать машины быстрее. И самое интересное, что это действовало и даже похлеще, чем обещания различных поощрений, раздаваемых некоторыми командирами.
Отозвав Стативко в сторону, я вкратце обрисовал ему сложившуюся ситуацию. Потом начал давать распоряжения по его действиям. Затем, усевшись вместе с Тарасом в кабину одной из полуторок, написал записки Пителину и Осипову. Передавая ему эти, довольно длинные послания, я сказал:
— Тарас, времени до начала бомбардировок осталось очень мало, поэтому все грузовики направишь на полевой склад 681 полка под охраной одного броневика. Сам на втором броневике добираешься до нашего штаба, передаёшь Пителину и Осипову мои распоряжения и немедленно двигаешь в Моньки, на 923 склад горючего. Нужно "кровь из носу" выбить там солярку. Для перевозки его используй весь свободный транспорт, который окажется у Жигунова. Полуторки, которые разгрузятся от снарядов, нужно будет загрузить пустыми бочками и тоже гнать в Моньки. Пустых бочек полно и в хозяйстве Жигунова, и на мехбазе в Ружанах. В Ружаны и привезёшь всё добытое горючее. В основном заливай дизтопливо, нам сейчас оно нужно больше всего. Если сделаешь всё оперативно, то глядишь, и не попадёшь под удар немецкой авиации. К сожалению, на 922-м складе горючего — дизтоплива нет, поэтому придётся мотать в Моньки. А как хорошо, если бы оно было здесь, в Волковыске! 992 склад подчиняется Гаврилову, а он говорит, что в наличие только бензин. Ладно, будем надеяться, что всё же успеем вывезти солярку до начала бомбардировок. А если нет, то придётся попрощаться с идеей, перетащить все десять гаубичных полков под Пружаны и Ивацевичи. Ты всё понял, Тарас?
