– Отчего так спешите? Правила нарушаете…
– Несчастье! Лучший друг в ДТП разбился.
– Аа! – Понимающе протянул водитель, ещё раз окинув опрятно и дорого одетого Фёдорова с головы до пят и открыл двери.
Фёдоров изобразил на лице кривую улыбку, кивнул водителю:
– Извините! И спасибо!
Перебежав на зелёный сигнал светофора через дорогу, Фёдоров, чувствуя спиной внимание водителя автобуса, быстро, почти бегом пошёл к зданию школы. Едва дойдя до неё, услышал пронзительное завывание полицейской сирены и краем глаза увидел тот самый Фольксваген, наконец-то догнавший 135-й автобус. „Сейчас он его обгонит, остановит…“ – думалось Фёдорову. Во всяком случае, ещё две – три минуты у него было. За это время надо успеть дойти до Мерседес-центра. Здесь резидент вчера оставил для него развалюху Мерседес модели В-123. Правда, развалюхой автомобиль выглядел только внешне, а под капотом стоял новёхонький мощный мотор, а ходовая часть и трансмиссия были после капитального ремонта. Не меняя частоты шага, Фёдоров увеличил его длину и через две минуты оказался на автостоянке, предназначенной для клиентов автоцентра.
Свой Мерседес он, к счастью, нашёл практически сразу. Мелькнула мысль: „Как всё же плохо подготовлена здесь важнейшая операция!“ Действительно, не было ни второго автомобиля, ни отвлекающей команды. Но как их было организовать, не расширяя чрезмерно круг посвящённых? Нет, вряд ли такая подготовка была возможной. Наконец, пока оставались совершенно непонятными причины такого пристального внимания к персоне не очень известного западногерманского историка, каким был Петер Вёрстер. Ну, всё это выяснится потом, а сейчас нужно как можно скорее удирать.
Сев в машину, Фёдоров запустил мотор, который, тихо урча, понёс его по неширокой Зэебургерштрасэ в юго-западном направлении – к федеральной дороге №5. Свернув вправо, на Лютонерштрасэ, Фёдоров остановился на обочине в тени деревьев, глянул ещё раз в зеркало заднего вида: нет, погони пока что не было. Открыв так называемый бардачок, Фёдоров извлёк из него блондинистый, довольно патлатый парик, наклеил рыжие усы, а на нос нацепил очки – с плоскими стёклами, но в золочёной оправе. На заднем сиденьи лежала небрежно брошенная джинсовая куртка – как раз его размера. Надев её вместо своего дорогого пиджака, Фёдоров снял галстук и запихал его туда же, куда и модный пиджак – под переднее пассажирское сиденье. Бережно укладывая свои „солнечные“ очки в футляр, ещё раз огляделся: прохожих не было, зато вдали показался микроавтобус Фольксваген. Тот самый. Двигался он очень медленно: очевидно его пассажиры со всем возможным тщанием изучали обстановку. Подумалось: „Если о Мерседесе им ничего не известно, то всё обойдётся“ – Фёдоров неузнаваемо изменил свою внешность – „Но если о запасной машине почему-то стало известно…“
Тем временем Фольксваген проехал мимо Мерседеса Фёдорова, который заметил брошенный на него внимательный взгляд: преследователи явно не узнали своего недавнего „клиента“. Выходит, о Мерседесе им ещё ничего известно не было! Проехав дальше по уходящей влево Лютонерштрасэ, микроавтобус вновь выехал на Зэебургерштрасэ и поехал по ней в обратном направлении гораздо быстрее, чем прежде. Фёдоров тоже сделал полукруг по Лютонер, но свернул не влево, а направо – его промежуточной целью служила прежняя „Имперская дорога №5“, ныне федеральная с тем же номером.
________________
Наконец, Фёдоров выбрался на дорогу №5. И здесь, разогнавшись до сотни километров в час, вдруг ощутил, как на него навалилась чудовищная усталость. Какое-то время он боролся с ней. Ведь путь до места встречи с резидентом в Шарлоттенбурге совсем недалёк – немногие минуты движения. Он двигался в полусне, как в трансе, из которого вывел резкий сигнал ехавшего в соседнем ряду серебристого Ситроена. Его водитель что-то с возмущением говорил – явно нелестное для Фёдорова. Ещё бы! Ведь они чуть не столкнулись! Фёдоров выровнял машину, подал короткий сигнал и, чуть склонившись, приложил правую руку к сердцу. Водитель Ситроена принял извинение, кивнул и умчался вперёд.
