Но есть опасение, что во время перемешивания будут происходить крупные выбросы сероводорода в атмосферу, а это приведет к настоящей экологической катастрофе. Сегодня наука не может предсказать точно всех последствий такого шага, рисковать же в этой ситуации мы не имеем права.
Моделью процессов, — которые пойдут в Черном море при перекрытии Босфора, могут служить события 1978 года в Мертвом море. Там в 1978 году произошло перемешивание вод Мертвого моря, отравленного сероводородом. При этом не было хоть сколько-нибудь заметных выбросов. Кстати, инверсия была вызвана обмелением Иордана, случившимся в результате человеческой деятельности — взятия воды на орошение. Куда делся сероводород? И почему не повторилась катастрофа Содома и Гоморры?
Дело в том, что при медленном — в течение месяца, года. — перемешивании поверхностных и глубинных вод аэробные бактерии в присутствии поступающего из атмосферы кислорода успевают окислить сероводород. В результате, вместо того чтобы взорваться, Мертвое море зацвело, из-за размножения ядовитых видов фитопланктона приобрело кровавый цвет. Было бы слишком смело утверждать, что этот опыт полностью применим для Черного моря, так как Черное море значительно превышает по размерам Мертвое море. В Черном море возможны различные варианты развития событий. К тому же, можно не сомневаться в том, что любой вариант перемешивания приведет к гибели живых организмов моря, отравлению рыб, дельфинов, морских птиц и т. д.
Впрочем, не стоит сгущать краски вокруг проблемы сероводородного отравления Черного моря. В настоящее время людей начинают пугать слухи о некоем предстоящем сероводородном апокалипсисе. Следует сказать, что обстановка на Черном море не столь безнадежна. Да, здесь возможны катастрофы, но только при землетрясениях.
Например, в 1927 году в Севастополе произошло очень крупное землетрясение, об этом землетрясении уже упоминалось ранее. Эпицентры землетрясения лежали в море на глубинах от 200 до 1000 метров. Загорались тогда в море и факелы — у мыса Лукулла, Евпатории, около Константиновского равелина в Севастополе. В рапорте начальника Гидрографического управления Черноморского флота, сделанном по данным военных постов наблюдения, говорилось о вспышках огня в море «высотой 500 метров и шириной около 1 морской мили», о «запахе тухлых яиц». Но тогда горел в основном метан и кислотных дождей, по крайней мере катастрофических, не было.
Но это — при землетрясении. Сейчас же речь идет о процессах более медленных и естественно более безопасных. Речь идет лишь о гибели рыб на определенных глубинах и неприятном запахе при длительных шквальных ветрах, и то не везде, а лишь в западных областях Черного моря. Неприятно? Да. Портит экологию? Да. Наносит экономический ущерб? Да. Но это далеко не апокалипсис.
Есть ли свет в конце тоннеля?
Сегодня человечество оказалось перед выбором — стать более цивилизованным, нравственным, просто более разумным, либо погубить и себя, и жизнь на планете.
Еще вчера человечество по праву гордилось своими научно-техническими достижениями. Они казались несомненными — мы освоили атомную энергию, шагнули в космос, приблизились к разгадке тайн жизни. Но сегодня гордость сменилась тревогой за состояние биосферы, разрушающейся из-за неразумного использования людьми мощных сил, полученных благодаря развитию науки и техники. Мы с беспокойством видим, как покрывают планету зоны экологического бедствия, запустению подвергаются цветущие прежде земли.
Осознав остроту ситуации, человечество начинает понимать, что кризис, последствия которого будут гибельными для жизни на Земле, становится все более реальным.
Однако не следует думать, что такое мироощущение сформировалось только в наше время. Подобные мысли посещали людей всегда. Люди издавна чувствовали зависимость своего существования от внешних природных и надприродных сил, ощущали близость и неизбежность конца — прежде всего в личностном смысле: смерти, и в смысле общечеловеческом: Конца Света.
Для древнего человека, воспринимавшего мир мифопоэтически, грозные явления природы представлялись внешним, видимым проявлением воли верховного божества. Он был беззащитен перед грозными стихиями и остро ощущал свое бессилие. Такое понимание мира сравнимо с мироощущением современного человека, осознающего возможность самоуничтожения в ядерной войне, идущего к генетическому вырождению под воздействием неблагоприятной экологической обстановки. Но в прошлом гнев богов, приводящий к стихийным бедствиям, человек приписывал своей греховности, отступлению от правил религиозной нравственности.
