— Может, ты пошлешь меня куда-нибудь? — с надеждой спросил Василий. Штефан рассмеялся:
— Только не сейчас — ведь я обещал тетке доставить тебя даже лично, если потребуется. На этот раз, дружок, тебе придется смириться с нравоучениями, пилежкой и язвительными упреками. А в следующий раз предупреди заранее, и я пошлю тебя хоть в Австрию, хоть во Францию, и даже на несколько месяцев, хоть и не вижу в этом большого смысла, потому что, когда ты вернешься, твоя мать будет тут как тут. Ты бы лучше подумал над тем, чего она от тебя добивается.
— Чтобы я женился? — фыркнул Василий. — Да это просто смешно. Меня никогда бы не удовлетворила только одна женщина.
— А кто сказал, что ты должен ограничивать себя?
Василий бросил на Штефана кислый взгляд:
— У твоей королевы старомодные представления о верности, говорю это на случай, если ты сам еще не заметил. Господи, да если я женюсь, мне придется скрывать это от Тани, иначе она возьмет с меня клятву, чтобы в мою постель допускалась только графиня и никакая другая женщина.
Симон с Лазарем рассмеялись еще до того, как он, закончил свою тираду, но Штефану было не до смеха.
— Таня тебе что-нибудь об этом говорила?
— Только то, что мне следовало бы посвятить как можно больше времени поискам настоящей женщины, то есть столько же, сколько я трачу на погоню за недостойными. Уж не знаю почему, но она вбила себе в голову, что я несчастлив. Ты можешь такое вообразить? Да я и помыслить не могу о том, чтобы стать счастливее!
— Она влюбленная женщина, — заметил Лазарь, — а влюбленным женщинам хочется, чтобы все вокруг тоже были влюблены.
— Может, и так, но скорее всего ей накапала моя мамаша, ведь она готова жаловаться любому, кто согласится ее выслушать, — ответил Василий. — Это прямо божеское наказание — быть единственным ребенком, у которого мать к тому же озабочена продолжением рода.
— Скажи «спасибо», что у тебя нет царственного отца, который пекся бы о том же, — сухо заметил Штефан.
Все рассмеялись, но в прошлом году, когда Штефана отправили в Америку на поиски своей суженой, им было совсем не до смеха.
Штефан был вне себя от ярости и с ужасом думал о браке. Но, к счастью, внезапная любовь к царственной наследнице поразила его в самое сердце, и, что еще удачнее, княжна тоже полюбила Штефана.
Внезапно Василия осенила счастливая мысль:
— Я придумал! Почему бы тебе, Штефан, не приказать моей матери снова выйти замуж? Тогда бы ей не Пришлось думать только о внуках, нашлись бы и другие заботы.
Продолжая улыбаться, Штефан покачал головой:
— Я слишком люблю свою тетку, чтобы приказывать ей делать то, чего ей самой не хочется. Лучше скажи, как это ты оказался тут один? Ведь обычно ваша троица неразлучна.
Наконец улыбнулся и Василий:
— Собственно говоря, я приехал сюда за новой лошадью. Динику прислал парня сказать мне, что у него есть отличный жеребец.
При этих словах Лазарь, такой же страстный любитель породистых лошадей, как и Василий, оживился:
— И ты купил его?
— Он оказался хуже, чем я думал.
— Ну да, — понимающе кивнул Лазарь. — И ты решил вознаградить себя за бесплодную поездку?
— Разумеется. Конечно, я буду только рад, если вы с Симоном составите мне компанию, но к "тебе, Штефан, это не относится.
— Да я бы и не принял твоего приглашения, — усмехнулся Штефан.
— И все же не буду рисковать, — заверил его Василий. — Королева снизошла до того, чтобы простить меня, и теперь я на ее стороне.
Штефан насмешливо приподнял бровь:
— А ты уверен? Она по-прежнему называет тебя павлином. Ты это знаешь?
— Да, — самодовольно ответил Василий. — Но теперь она произносит это слово с нежностью и не добавляет эпитета «безмозглый», который так хорошо с ним сочетается.
Штефан хмыкнул. Его жена не отличалась излишней тактичностью, и даже то, что она была королевой Кардинии и почти всегда находилась на людях, не могло обуздать ее острого язычка. Впрочем, двор уже начал привыкать к ее американским манерам и полному отсутствию дипломатических способностей.
Слова Василия напомнили королю, что Таня дожидается его, чтобы выполнить свое обещание.
— Мы забыли о твоей матери.
