Когда она была подростком, то ей хватало и тайных взглядов, но что заставляло ее думать, что ситуация изменилась? Да, она побывала в его объятиях. Да, его тело не разочаровало ее. Но это вовсе не сулило ей каких-то радужных перспектив.
План Люка вдруг всплыл в памяти Лили. Она хотела бы примерить на себя придуманную роль, но понимала, что слишком полагается на удачу.
«Трэвису повезло, что после всего, что было, ты все же согласилась переспать с ним. Ты замечательная женщина, невероятная. Ты должна показать ему, что сама вольна выбирать, продолжать тебе ваши отношения или нет. Мы с тобой должны загнать его в его же западню. Мы должны вернуть ему его «я», но только если он заслужит свой шанс».
Она понимала, что в словах Люка есть доля правды. Клин клином вышибают, и только так можно переделать такого любителя женщин, как Трэвис. Но Лили не могла себе представить, чтобы такой красавчик, как Трэвис, гонялся за такой, как она. Он-то был умным, блестящим, великолепным. Она бы такой себя и хотела назвать, но не могла. Во-первых, ей не хватало уверенности. Хорошо хоть, у нее хватило смелости купить в торговом центре этот яркий красный костюм после встречи с Люком. Если бы она обрядилась в привычные бесформенные балахоны, то ощутила бы всю свою никчемность.
Люк сказал, что она должна подорвать самоуверенность Трэвиса. Какое безумие, право слово! В субботу он ей казался богом секса, машиной, генерирующей оргазмы. И разве она была не права? Она очень сомневалась, что Люку удалось бы обмануть брата. В этот миг они подошли к ванной. Такие проекты можно было лицезреть только на страницах архитектурных дайджестов, и она с сожалением вздохнула.
— Что-то не так, Лили? — медовым голосом обратился к ней Трэвис.
Она изобразила на лице искреннюю улыбку. Ее внутренний голос тихонько нашептывал ей, что она должна быть счастлива уже тем, что такой мужчина, как Трэвис, одарил ее поцелуем. «Он забыл о тебе без всякой на то причины еще двадцать лет назад, так чего же ты хочешь теперь?» Однако она тут же вспомнила слова Люка, который говорил: «После всего, что случилось, он должен просить у тебя прощения, а не ждать от тебя похвал в свой адрес».
— Все чудесно, даже великолепно, я бы сказала.
Она провела рукой по холодной голубой плитке, окинула взглядом джакузи колоссальных размеров и сказала:
— Трэвис, ты проделал большую работу.
Трэвис усмехнулся в ответ, и Лили удивилась тому, что он так очевидно рад ее похвале. Она и не предполагала, что ее мнение может его волновать.
Неужели Люк был прав в отношении своего брата? Неужели эго Трэвиса было настолько уязвимым? Под этой стальной оболочкой скрывалось мягкое сердце?
Хотя она и любила его едва ли не с детства, она никогда не рассчитывала на то, чтобы занять в его жизни место возлюбленной.
Они были слишком разными. Она была очень добросердечной, ищущей только хорошее в людях. Он был резок, иногда груб. Она была тихой и спокойной. Боялась лишний раз высказать свое мнение, потому что не знала, примут ли его или посмеются над ней. Он был подобен грозе. Он умел привлечь к себе внимание и заставить с собой считаться.
Вглядываясь в его глаза, она по-новому его оценивала. Потом на шаг отступила и сказала:
— Наверное, мне стоит начать кое-какие подготовительные работы уже сегодня. Кроме того, мне предстоит уволиться.
Она никогда раньше даже не стала бы раздумывать на такую тему — уйти в никуда с работы, которая давала стабильный доход. Но после выхода на подиум, где она блистала в роли чувственной королевы, все изменилось. Она с удовольствием представила, как сообщит Альберту о том, что решила уйти с работы. Более того, она ни за что не купит ни одной вещи в его салоне.
Да, она сумеет противостоять Альберту. Или нет? Хотя он этого заслуживал. Ей бы очень хотелось высказать ему все, что она о нем думает. Но она знала: все, на что ее хватит, — это несмело протянуть заявление об увольнении. Он наверняка будет еще и ругать ее за то, что она так их подводит. Ладно, так или иначе, этот человек, который относился к ней как к мебели, не дождется от нее своих комиссионных.
