– В ослиной моче? – запинаясь, переспросила Джейн, недоумевая, почему никогда раньше не слышала о таком событии.
– В шампанском, увидев ее изумление, уточнила Тиш.
Джейн залилась краской. Несомненно, ей надо обязательно пройти быстрый курс светского жаргона. И все же, несмотря на смущение, ее внутренности сжались в восторженном спазме. Вечеринка, на которой будет полно социально значимых людей, среди которых обязательно будут одинокие, а среди них, возможно, даже найдется несколько мужчин. Так что, по крайней мере, одно преимущество в новой работе все же есть.
– Как здорово! – выдохнула Джейн, лихорадочно прикидывая, как бы протащить на вечеринку и Тэлли.
Но тут она вспомнила Сола Дьюсбери и нахмурилась.
– Да, в прошлом году Бонкерс Бриксхэм и Брузер Бэддели-Бинг такое вытворили! – вставила Тэш, слышавшая этот разговор.
Джейн так и не поняла, кто из двоих был особой женского пола. Если таковая вообще была.
– Дорогая, ну почему ты опять надеваешь эту юбку?
Тэлли, натянувшая свою верную юбку из шотландки поверх двух пар длинных трусов и армейских шерстяных кальсон, в которых мерз в окопах Первой мировой войны ее дед, удивленно обернулась. Сол следил за ней, лежа в кровати.
– У тебя восхитительные ноги, – продолжал он. – Просто преступно прятать их в этот клетчатый мешок.
А ведь это правда. У Тэлли действительно очень красивые ноги. Но на этом все и заканчивалось. После Гималаев пышных форм Шампань скромные холмы Тэлли были откровенным шагом назад. Впрочем, это имело и свои плюсы. Сол не был человеком религиозным, но каждое утро, просыпаясь в холодном поту, он возносил молитву, благодаря небо за свое избавление. Кошмар, являющийся к нему каждую ночь, был лишь сном; на самом деле он не ехал в такси от Лондона до Парижа, зажатый на заднем сиденье вместе с Шампань, оглушенный ее непрерывной болтовней и глупыми анекдотами, и ему не нужно было выкладывать четырехзначную сумму, расплачиваясь по счетчику. После экстравагантных выходок Шампань Сол вздохнул с облегчением, увидев, что для Тэлли роскошь сводится к новому куску мыла, камину, в котором изредка вспыхивает пламя, и предохранителям, не перегорающим ни разу за целый вечер.
Однако Сол, напротив, был бы только рад, если бы они перегорали как можно чаще. Под покровом темноты можно было незаметно открывать повсюду краны и устраивать маленькие потопы, ускоряющие процесс разрушения. Правда, к своему раздражению, он обнаружил, что кто-то – предположительно миссис Ормондройд, – как правило, закрывает краны, прежде чем вода успеет нанести зданию ощутимый ущерб. Сол пришел к выводу, что экономка шпионит за ним. Например, вчера он дважды неожиданно натыкался на нее – первый раз когда с восхищением изучал работу колонии особо прожорливых жуков-короедов, а затем когда задумчиво разглядывал замечательный камин эпохи Тюдоров в спальне наверху. Оба раза миссис Ормондройд долго и подозрительно смотрела на него.
И у нее были на то веские основания. Сол недавно приобрел крупный пакет акций компании, занимающейся сохранением архитектурных памятников. Миссис Ормондройд как раз застала его за тем, как он подсчитывал, сколько выложит один из главных клиентов компании, кинорежиссер из Айлингтона, за то, что в его загородном коттедже в Саутуолде установят камин из Красной спальни. Секции деревянной обшивки Длинной галереи, меньше всего пострадавшие от древоточцев, будут с радостью приняты в одном особняке в Фулхэме, а лестницу эпохи короля Якова Сол решил отправить во второй спортивный зал, который он планировал открыть в ближайшее время. За огромными чугунными ваннами «Маллионза», вероятно, ни разу не наполнявшимися горячей водой в правление нынешней королевы, охотились владельцы георгианских домов в пригородах Хэкни и Харлсдена. Ну а что касается ступ, сковород, ножей с костяными ручками и досок для рубки мяса, валяющихся на кухне, – от них не откажется ни один сельский паб, где подобный хлам развешивается на стенах для создания атмосферы старины. Точно так же стрельчатые оконные рамы, давшие особняку название, с огромной выгодой и без особых хлопот можно будет вставить в резиденции футбольных звезд, заполонивших весь Чешир.
