– Ее манера игры весьма… э… своеобразна, правда? – пробормотала Джейн.
Лихорадочно сверкнув глазами, Брэд оглядел ее с ног до головы.
– Если не сказать сильнее, – прошипел он. Решив, что будет лучше, если она предоставит Брэда самому себе, Джейн не спеша пошла дальше. Поднявшись от пруда вверх, она вышла на дорожку, ведущую к старым воротам. Как раз в этот момент серебристая молния, свернув с шоссе, пронеслась под полуразвалившейся древней аркой с быстротой баллистической ракеты. Попав на колдобины, машина все же была вынуждена сбросить скорость. Джейн отступила на обочину, пропуская ее к дому. Но раздался оглушительный визг тормозов, скрежет гравия под блокированными колесами, и сверкающая игрушка стоимостью не меньше ста тысяч фунтов застыла в футе от Джейн. Заглянув в салон, молодая женщина, к своему изумлению, увидела за рулем Марка Стэкебла.
Тонированное боковое стекло, подчиняясь электронике, плавно опустилось, открывая строгий, лишенный улыбки профиль Марка. Джейн смущенно посмотрела на него, недоумевая, что ему здесь могло понадобиться. Неужели красавец-банкир приехал сюда для того, чтобы попытаться убедить ее дать ему еще один шанс? Если так, тогда непонятно, почему он так удивился, увидев ее.
– Тебе необязательно было приезжать в такую даль, – запинаясь, промолвила Джейн. – Мы могли бы встретиться и в городе.
Марк изумленно вытаращился на нее. – С тобой? – произнес он таким тоном, из которого следовало, что он переплывет вплавь Тихий океан, лишь бы больше никогда ее не видеть. – Я приехал сюда по делам. И к тебе это не имеет отношения. Никакого, – с жаром добавил Марк.
Джейн впервые слышала, как он не заканчивает свои фразы вопросительными интонациями.
Ну конечно, подумала Джейн, Марк приехал на съемки. Успех «Четырех свадеб и одних похорон» означал, что уважающий себя инвестор не обойдет стороной продолжение, снимающееся в том же духе. Неудивительно, что «Трое крестин и один девичник» притягивают деньги Сити.
– Знаешь, что я думаю! – с жаром воскликнула Джейн, горящая желанием искупить вину за свое поведение. – Сюда надо пригласить также сезонных работников из Шеффилда.
– Прошу прощения? – опешил Марк, перестав выбивать пальцами нетерпеливую дробь по рулевому колесу. – О чем это ты, черт побери?
– Ну да, – с воодушевлением продолжала Джейн, захваченная своей замечательной идеей. – Нельзя игнорировать успех, выпавший на долю «Полной луны». Если шайка безработных йоркширцев начнет разбирать свои котомки прямо во время великосветского девичника, ты получишь оба английских хита последних лет в одном флаконе! И, – добавила она, внезапно озаренная, – название также надо будет заменить. Никаких «Трех крестин и одного девичника»! Предлагаю назвать его «Полная купель»!
– Я не имею ни малейшего понятия, о чем ты говоришь, – устало сказал Марк, снова принимаясь барабанить по рулю.
– Ну как же, о фильме, – сказала Джейн. – О том фильме, который здесь снимают.
Она махнула в сторону гудящего улья съемочной площадки, откуда время от времени доносились громкие, возмущенные крики. Судя по всему, Шампань наконец соизволила встать и приготовилась к сценам со своим участием.
– Это меня нисколько не интересует, – заявил Марк, бросив презрительный взгляд на беспорядочное скопление трейлеров с оборудованием. – Мелочовка. Я приехал сюда насчет дома.
– О, так ты хочешь посмотреть «Маллионз»? Наконец все встало на свои места. И действительно, чем еще может заниматься в субботу молодой богатый банкир, кроме как покупать себе загородный особняк? Конечно, довольно странно, что выбор Марка упал на «Маллионз», но, как показали Шампань и съемки фильма, этот дом словно притягивает самые невероятные совпадения.
Правда, Джейн не была уверена, что если Марк Стэкебл приобретет «Маллионз», это станет наилучшим решением проблемы. Она поежилась, представив себе, как он превратит разваливающийся старый дом в такой же стерильный храм современного дизайна, каким являлась его квартира на Клеркенуэлл. У нее перед глазами возник Марк, использующий старинные доспехи в качестве новомодных корзин для белья в своей ванной, похожей на операционную, и устанавливающего вместо массивной елизаветинской кровати под балдахином ультрасовременное круглое ложе. Единственным хоть отдаленно приемлемым преобразованием могло стать возвращение древним подземным казематам, расположенным в подвалах здания, их первоначальной функции камеры пыток – там Марк устроит тренажерный зал.
