Этот мужчина целовался так, будто завтра ожидался конец света. Сидни до сих пор краснела при воспоминании об их поцелуе. По правде говоря, ей очень хотелось надеяться, что он повторится. И скоро.
На следующее утро грузовичок Кэти прыгал по колдобинам дороги, ведущей к ранчо.
— Тот дом на верху холма — бабушкин, — сказала Кэти, сидевшая за рулем. — В нем вырос папа Кайла и Коула. После рождения ребят их отец построил тот дом, в котором мы живем сейчас.
— Коул говорил, что его родители умерли. Кэти кивнула, не отрывая взгляда от дороги.
— Авиакатастрофа.
— О господи! — в груди Сидни защемило. Она невольно вспомнила тот ужасный день, когда ей сообщили, что ее родители погибли при пожаре.
Коул находился с ними в самолете, — продолжала Кэти. — Он единственный из всех пассажиров, кто выжил.
— Сильно поранился?
— Порезы, ушибы, сломанные ребра. Ему несказанно повезло. Он просто в рубашке родился.
— Вряд ли так можно сказать, ведь он потерял родителей. — Сидни была теперь рада, что не спросила Коула, откуда у него шрам.
Кэти снова кивнула.
— Не сомневайся, Сидни! Он хороший парень. Ты будешь с ним как за каменной стеной.
— Я знаю.
— Ему много пришлось пережить.
— Да, — Сидни прекрасно понимала, что такое потерять родителей.
Кэти откашлялась.
— Я нисколько не виню тебя за эту историю с брошью…
— Кэти! Да я бы никогда…
— Погоди оправдываться! Я не осуждаю тебя, поверь. Женщинам постоянно приходится делать выбор. — Кэти взглянула на Сидни, в ее глазах явно читалось смущение. — Мне просто не хочется, чтобы ему опять причинили боль. Ну, ты понимаешь, о чем я…
Сидни неистово замотала головой.
— Я была честна и открыта с Коулом.
— Да. Я заметила, как он на тебя смотрит. Сразу видно, что он к тебе не ровно дышит. Такие вещи сыграть невозможно, это я тебе как женщина женщине говорю.
— И он мне тоже нравится, Кэти. — Сердце Сидни болезненно сжалось от сознания своей вины.
— Похоже, он влюбился в тебя всерьез, — не унималась ее собеседница.
— Может быть. Не знаю. — Сидни пришлось напомнить себе, что она ведет честную игру с Коулом. Она не обманывала его, поэтому не причинит ему боли, когда им придется расстаться.
— Точно, точно…
— Не знаю, к чему приведут наши с ним отношения, — сказала Сидни. — Но лгать ему не собираюсь. Обещаю.
— Он хороший человек, — тихо произнесла Кэти.
— Очень хороший, — согласилась Сидни. — И счастливый, потому что у него есть ты.
Кэти чуть улыбнулась. Сидни дотронулась до ее плеча.
— Правда, Кэти. Ты потрясающая невестка. Аза нас не волнуйся. Коул прекрасно знает, что я хочу получить брошь. И мы оба знаем, на что идем.
Кэти вытерла слезы тыльной стороной руки и слабо улыбнулась Сидни.
— Так ты думаешь, что у вас есть шанс стать мужем и женой?
Сидни тяжело вздохнула и перевела взгляд на приборную панель.
— Я думаю, у нас с ним неординарные отношения. А что касается свадьбы… посмотрим.
Должно быть, ответы Сидни удовлетворили Кэти, потому что в конце дня та предложила ей поужинать у бабушки, объяснив, что субботний вечер по традиции у них проводится в кругу семьи.
От Коула Сидни уже знала, что бабушка — неисправимая сводница, и догадывалась, что та мгновенно возьмет свою гостью в оборот. Так что была готова ко всему.
На самом деле бабушка оказалась остроумной, забавной и приятной в общении женщиной. И дом у нее был старым и очень уютным, с просторным холлом, сводчатыми потолками и пожелтевшими от времени обоями.
— У вас красивый дом, — сказала Сидни бабушке, проходя в гостиную.
Пожилая женщина осмотрелась.
— Никогда не думала, что он красивый.
— Сидни к нам с визитом на несколько дней, — вмешалась в разговор Кэти. — Она интересуется брошью.
Сидни мельком глянула на Кэти, пытаясь понять, не намекает ли та на возможные неблаговидные мотивы ее появления здесь.
— Чтобы получить брошь, нужно обязательно выйти замуж за Коула, — мгновенно отозвалась бабушка.
— Я так и поняла, — кивнула Сидни.
Они прошли во второй восьмиугольный холл, расположенный посередине дома, и оказались на кухне.
— Тебе повезло, сейчас он совершенно свободен, — сказала бабушка.
— Представляете, он мне сам об этом сообщил.
