Сапеев и Талаев без проблем дошли оврагом до тылового забора коммерсанта Гончего. И действительно, как предполагал Гумар, в заборе оказалась калитка. Сапеев взглянул на подельника:
– Глянь-ка, Довлет, что за замок на железной двери.
Талаев осмотрел замок, усмехнулся, достал отмычку. Раздался щелчок, и калитка открылась.
– Замок для начинающих воришек, – усмехнулся он.
Бандиты вошли на территорию, не забыв прикрыть калитку, быстро прошли сад и вышли к двери котельной особняка. И здесь Талаеву помогла отмычка. Через котельную они проникли в холл, оттуда в гостиную, оставив сумки у котла отопления.
Сапеев упал в мягкое кожаное кресло, осмотрелся:
– Неплохо устроился «комерс». Мебель и техника дорогие, явно не китайские, ковер ручной работы.
– Да, устроился хорошо. Наверное, приличные бабки заколачивает. С его-то тестем-депутатом глупо было бы не делать бабло.
– А знаешь, Гумар, о чем я подумал?
– О чем?
– Если мы будем валить Мару здесь, да еще расчленять ее, то следы по-любому оставим.
– И что?
– А то, что можно ее просто развести.
– В смысле?
– На хрена валить здесь? Можно и в лесу, рядом с карьером.
– Что-то я не пойму тебя, Довлет.
– Ты говорил, что Мара наверняка подойдет к усадьбе с тыла, так?
– Ну?!
– Так там ее и можно перехватить.
– Ты хочешь, чтобы она ревом своим подняла на ноги соседей?
– Ну, во-первых, в этих элитных поселках каждый живет сам по себе, это не деревня, где все друг друга знают и по мелочам собираются толпой. Тут, даже если Мара вся оборется, никто в усадьбу не придет. И охрану свою не пошлет. Во-вторых, валить Мару у калитки не будем.
– Интересно, что ты скажешь ей такого, чтобы она поверила и пошла с нами в лес?
– Скажем, в доме менты замели ее хахаля.
– Угу, менты, значит? А как ты объяснишь Маре, что мы оказались в усадьбе, где она тайно встречалась с комерсом?
– Очень просто. Свалим все на Германа. Мол, это он послал нас предупредить об опасности. Предупредить Гончего мы не успели, а вот Мару перехватить смогли. Она поверит, потому что назначена ей встреча через Германа, а его она прекрасно знает. И то, что мы работаем с ним. Все сложится. И тогда не надо будет тащить ее останки через овраг, и следов мы здесь не оставим. А в лесу, ближе к карьеру, спокойно кончим ее, а дальше – хочешь, руби тело на куски, а нет, так целиком на дно труп пустим. Балласт на берегу найдем.
Сапеев думал недолго:
– А ты, молодец, Довлет, иногда у тебя в голове дельные мысли рождаются. Но ты не учел, что Мара может зайти и с центрального входа, скорее всего, у нее есть ключи и от дома, и от ворот. Тогда что? Мы будем ждать ее в саду, а она заявится с улицы. Поймет, что комерса дома нет, и ломанется отсюда. Возможно, и таксиста не сразу отпустит.
– Мы разделимся. Ты останешься в доме, а я пойду в сад, на случай, если она пойдет по тылам, а если приедет с улицы, тогда встретишь в прихожей и… дальше, как хотели.
– Ладно, – неожиданно быстро согласился Сапеев, – так нормально. Так она по-любому от нас не уйдет. Но базарить с ней насчет ментов и комерса будешь ты.
– Хоп, – повеселел Талаев, которому не хотелось тащить тяжелые мешки, – я разведу Мару. Тем более она сразу не врубится, что к чему, и испугается. А бабы, когда боятся, позволяют делать с собой, что хочешь.
– Договорились.
– Выпить бы! У комерса наверняка в баре хороший коньяк найдется.
– Никаких коньяков, сиди, где сидишь. Меньше будем ходить по дому, меньше следов оставим.
– Картина на стене дорогая.
– Довлет! Ты не понял, что я сказал?
– Почему бы не обнести особняк? Комерс в ментовку заявлять не будет, а тут и золотишко наверняка найдется, если хорошо поискать.
Сапеев подумал и сказал:
– Ну поищи, только аккуратно, вытирай за собой следы.
– Само собой!
– И никакого спиртного.
– Конечно, Гумар.
Талаев начал осматривать дом и через час вернулся с пакетом.
– Ну что? – спросил Сапеев.
– Я же говорил, здесь есть чем поживиться. Смотри. – Он высыпал содержимое пакета на стол.
Гумар увидел золотые цепочки, перстни с дорогими камнями, три пачки стодолларовых купюр, пачку купюр в двести евро, портсигар, усыпанный камнями.
