— Возможно, у нас есть немного времени, — сказал он. — Мазикины как вьючные животные. Им нравится оставаться вместе. Только однажды за всё время моего пребывания в тёмном городе я обнаружил одновременно два гнезда, и то потому, что их население стало чересчур большим. Во всё остальное время они выбирали одно место, одну базу и действовали оттуда. Вполне вероятно, что они и здесь также поступят, пока не найдут самый быстрый способ увеличить свою численность. Как и мне, им есть чему поучиться.
Я сжала его руку, надеясь, что они не научатся этому так же быстро, как он.
— Так как, по-твоему, быстрее всего увеличить их численность?
— Пока не знаю, но Сил прошёл сквозь стену в тёмном городе, так что он будет отвечать за их решения здесь. А он, к сожалению, самый умный Мазикин из всех, кого я когда-либо встречал. Есть причина, по которой он является их лидером. Ибрам и Джури, скорее всего, также будут привлечены к работе в качестве исполнителей. Как группа, они будут нуждаться в пище, крове и безопасном месте для своих жертв. Они постараются сразу же устроить себе гнездо.
— Если их так много, то, как же они решают, кого привести, чтобы завладеть телами людей, которых они захватили? У тебя получилось это выяснить?
— Полагаю, что у них, в самом деле, есть некая система. — Он недоверчиво покачал головой. — Самые сильные Мазикины, и особенно их лидеры, побывали в нескольких человеческих телах, поэтому они довольно хорошо чувствуют себя в них. У некоторых из них даже развиваются предпочтения. Вспомни, например, Джури предпочитает восточноевропейских мужчин.
Он нахмурился, и его хватка на моей руке усилилась. Его конфликт с Джури вышел за рамки противостояния Стража и Мазикина. Это было что-то личное, и после того, что Джури пытался сделать со мной в тёмном городе, я подозревала, что Малачи с нетерпением ждал возможности снова сразиться с ним.
— Значит, у некоторых из них есть свои предпочтения, — сказала я, стремясь увести разговор подальше от Джури. — А как насчёт остальных?
— Мазикин, обитающий в своём первом человеческом теле, скорее всего, будет вести себя как животное, и чем слабее или старше тело, тем больше вероятность, что оно будет двигаться как Мазикин в своей истинной форме.
— Анна как-то говорила, что они больше похожи на животных, чем на людей.
Он кивнул.
— Чтобы вести себя как люди, они нуждаются в практике и целеустремлённости.
Вот почему на них обратили внимание. В дополнение к записям с камер наблюдения, на YouTube появилось, по крайней мере, одно видео с мобильного телефона.
— Думаю, нам на руку, что они пока ещё не натренировались в новых телах, и что некоторые из них ведут себя странно.
Мы оба остановились, когда какой-то парень перебежал улицу, неся на спине девушку. Его руки обвились вокруг её колен, а она обхватила руками его шею. Она поцеловала его в щёку и вскрикнула, смеясь, когда её шарф развернулся позади них, как знамя.
Малачи уставился на парочку.
— Даа, — тихо сказал он. — Странные.
Мы шли, обсуждая идеи, обходя кварталы, проходя мимо клубов и баров, поднимаясь по переполненной главной улице и спускаясь по узким жилым улочкам. Я подсчитала, сколько раз полиция города и кампуса проезжала мимо, задаваясь вопросом, что, по их мнению, они ищут. Ведь они понятия не имели с чем столкнулись на самом деле. Как бы я хотела оставить эту задачу им и отправиться в кино с Малачи.
Мой напарник-Страж, казалось, не был обременён такими мелочными мыслями. Он пригвождал каждого прохожего таким свирепым взглядом, что некоторые из них теснились к краю тротуара, проходя мимо. Он был идеальным Стражем, готовым ко всему, абсолютным профессионалом. Я старалась делать своё дело и оставаться бдительной, но по мере того, как тянулись часы, на нас с молчаливой жестокостью обрушивался поздний мартовский холод. Мои пальцы онемели, и я начала спотыкаться о разбитые, неровные кирпичные тротуары на западной стороне кампуса. Когда я потёрла руки и подула на них, пытаясь отогнать холод, Малачи сомкнул руку вокруг моей ладони и засунул её в карман своей толстовки.
