На ночь Чарли устроился в палатке. Я думал присоединиться к нему, но от запаха бородача и конины, разложенной на самодельной сушилке в дальнем конце палатки, меня заворотило. Сомнительным ароматам я предпочел ночь у костра под звездами. Было холодно, однако этот холод зимней стужей не назовешь. Он кусал плоть, не трогая мускулов и костей.
Наступил рассвет, и спустя полчаса Чарли вылез из палатки. Выглядел братец постаревшим лет эдак на десять и очень грязным. Он похлопал себя по груди, выбив доброе облачко пыли, и решил, что утренняя ванна не повредит. Набрав в один из старательских лотков воды, Чарли поставил его на огонь. Отыскал в ручье место поглубже, разделся и сиганул в поток, визжа от холода.
Прошлой ночью Чарли не пил – попросту нечего было – и поблизости не ошивалось никого, кто мог бы нарушить это его нечаянное проявление радости. Братец выглядел настолько довольным, что я, сидя на берегу и видя подобное невинное счастье, даже растрогался. Будучи моложе, Чарли смеялся и радовался куда чаще, а потом мы связались с Командором, и братец мой сделался угрюмым и настороженным. Тем более грустно было смотреть, как он голышом плещется в искрящемся ручье в окружении заснеженных горных пиков. Сейчас братец ненадолго вернулся в прошлое, но пройдет немного времени, и он наденет прежнюю личину.
Вот Чарли выбежал на берег и, не одеваясь, встал у огня. Глянув на свое скукоженное хозяйство, он пошутил, дескать, купание всякий раз возвращает его в детскую пору. Опрокинув на себя лоток горячей воды, братец выдал новую порцию радостных воплей.
После завтрака я улучил момент и, пользуясь добрым расположением духа Чарли, уговорил его попробовать почистить зубы.
– Да, вот так, – приговаривал я. – Вверх-вниз… Теперь хорошенько поскреби язык.
Вдохнув через рот и ощутив мятный привкус, Чарли, немало впечатленный, вернул мне щетку.
– А хорошо-то как во рту стало!
– О чем и речь.
– Мне словно всю башку прочистили.
– Вот приедем в Сан-Франциско и купим тебе щетку.
– Да, так и поступим.
Мы уже хотели седлать коней, как вдруг из лесу на противоположном берегу выступил Счастливчик Пол. На спине его сидел давешний паренек. За прошедшее время ему успели еще раз настучать по голове: лицо покрывала свежая кровь. Паренек махнул мне рукой и тут же свалился на землю. Не замечая перемен, Счастливчик Пол приблизился к ручью и стал пить.
Мы окунули парнишку в воду, и он тут же очухался. Обрадовавшись нам, он сел и пораженно произнес:
– Я прежде ни разу не купался в потоке. – Он похлопал ладонью по поверхности ручья. – Господи! Да она же холодная!
– Что с тобой случилось? – спросил я.
– У кромки леса мне повстречались трапперы. Их было четверо, и все верхом. Искали рыжего медведя. Я сказал, что не видал его, и они врезали мне по башке дубиной. Я упал, и они захохотали, поехали дальше. Потом я кое-как собрался, сел на старину Пола, и он вывез меня сюда к вам.
– Конь просто шел к воде, вот и все дела, – возразил Чарли.
– Нет, – настаивал паренек, похлопывая и поглаживая коня по морде. – Он чуял мои мысли и знал, что мне нужно.
Чарли произнес:
– Ты прямо как мой брат и его конь Жбан. – Обернувшись ко мне, братец сказал: – Вам бы с этим пареньком сдружиться и создать совет какой-нибудь или союз.
– В какую сторону поехали трапперы? – спросил я у паренька.
– «Покровители убогих тварей», – предложил название Чарли.
Паренек ответил мне:
– Я слышал, как они собирались назад в какой-то Мейфилд. Это что, город? Наверное, и папка тоже туда поехал.
– Мейфилд здесь главный, заправила, – сказал я и поделился с Чарли тем, что сболтнул бородатый старатель. Услышав о награде в сто долларов, братец высказался, мол, предлагающий сотню за шкуру медведя – болван. Паренек, который тем временем смывал кровь с лица, заметил: сотни долларов ему для жизни хватило бы за глаза. Я же указал ему на палатку и предложил обогреться у огня, переждать здесь какое-то время.
– Я… – потупился паренек. – Я думал, что с вами поеду.
– Ну нет, – ответил Чарли. – В прошлый раз ты устроил знатную хохму, но с нас хватит.
– Погодите, холмы закончились. Теперь-то Счастливчик Пол покажет, на что способен.
