И замолчал. И даже вроде бы затосковал. Будто понял, что словами делу не поможешь. Как ни старайся, а как были беспредельщики в криминальном мире, так они и остались. И случай с ним самим служил тому ярким примером. Какой-то отморозок посмел поднять на него руку. И едва не свел в могилу. А началось все из-за какого-то пустяка, из-за доли в небольшой коммерческой фирме.
Тюремная почта работала исправно. По проводам, натянутым по стенам изолятора, то и дело приходили малявы. Вчера пришла одна очень интересная записка. Для Короля. Он прочитал ее. И сказал:
— Ну все, ответку я дал…
Никите уже не надо было объяснять, что это такое.
Король ответил своему врагу.
— Нет больше черта, — с уважением глядя на Короля, сказал Никите Гена Измайловский.
За покушение на жизнь законного вора наказание только одно — смерть. И если бы Король не дал ответ, его положение в этом мире очень пошатнулось бы. А так он еще раз доказал свою силу, еще выше поднял свой авторитет… Молодые пацаны смотрели на него, как на какого-то божка.
Не раз приходили малявы по адресу Никиты. На замысловатом языке он получал известия о ходе следствия. Сам он на допросах держался одной твердой линии — ничего не видел, ничего не знаю. И, судя по сообщениям извне, остальные пацаны из их «пятерки» крепко стояли на той же позиции.
Старались и Кэп с Горбылем. Были задействованы все связи, команды, проводилась интенсивная работа со следователями, судьями, в полный рост шли в атаку адвокаты. И в один прекрасный момент бастион обвинения рухнул. Никиту и других выпустили из-под стражи под подписку о невыезде.
Никита не знал, случайно это было или кто-то все подстроил, но из изолятора он вышел одновременно с Виталом, Вованом, Чаусом и Гирей. А в насмешку над ментами на улице Петровке их поджидал роскошный лимузин. А возле него Кэп и Горбыль. Крестные отцы мафии. Мокрые глаза и сухие улыбки. С распростертыми объятиями встречают своих бойцов. Только искренне ли все это? Может, просто игра на публику…
Никита с трудом удержал на губах улыбку, когда Кэп три раза коснулся его щек холодными губами. Не очень приятны ему были эти лобзания. Объятия и тройные поцелуи — традиции, почерпнутые из фильма «Крестный отец». И ничего удивительного — Кэп и Горбыль выросли на этом фильме, истории о «Коза ностре» и американском рэкете — это школа, в которой они постигали гангстерскую науку…
В лимузине было тесно. Шутка ли, вместе с водителем туда влезли восемь человек.
— В тесноте, да не в обиде. — Кэп растянул губы в резиновой улыбке.
— И никого лишнего, — сказал Витал. Он многозначительно посмотрел на Гирю.
— Ты, Гиря, конечно, дебил, — сказал Чаус. — Но я тебя прощаю.
— Ага, — кивнул Вован. — Кто старое помянет, тому прибор за щеку.
— Вы моя гордость, пацаны! — помпезно заявил Кэп. — Слышал я, круто вас менты трепали…
— Ну так! — осклабился Вован. И выставил на обозрение щербатый рот. — Вон сколько зубов, гады, счесали…
— А у меня ливер до сих пор всмятку, — скривился Чаус.
— А я чуть не забыл, как дышать, — сухо бросил Никита.
— Тоже противогаз на голову натягивали? — спросил Витал.
— Нет, просто пакет…
— А мне слоника делали. И по ногам палками били… Козлы!
— Ничего, за одного битого сотню небитых дают…
Теперь вся братва в столице будет знать, что под Кэпом крутые пацаны ходят. Еще крепче Кэпа уважать будут… Никита незаметно усмехнулся. Вот куда загнул хитрозадый. Их менты, значит, прессовали, они в камерах вонью парашной провонялись, а уважать за это должны не их, а Кэпа…
— Я своих пацанов в беде не бросаю, — продолжал петь себе дифирамбы Кэп. — Даже если бы на вас мокруху смогли навесить, все одно бы вас на волю вырвал…
— Да ты чо, Кэп, думаешь, мы не понимаем, — сказал Витал. — За тобой как за каменной стеной…
— Замучили вас менты, устали вы… Надо вам отдохнуть.
— Точно, расслабиться вам надо, пацаны, оттянуться, — кивнул с переднего сиденья Горбыль.
И протянул деньги.
Никите досталась банковская упаковка из двадцатидолларовых купюр. Две тысячи баксов, это неплохо. Но можно ли этим компенсировать то, что ему пришлось вынести?
Никита хотел было вернуть деньги. И сказать, что все, с него хватит. Он собирался выйти из игры, которую навязал ему Кэп. Но его остановила мысль о роковом входном билете. А что, если его застрелят прямо здесь, в этой машине?.. Это будет наглядный урок для всех…
