В сущности, у ментов на пацанов ничего нет. В квартире на месте убийства они не наследили. И как они входили в эту квартиру, никто не видел. Они засветились только у входа в подъезд. Но мало ли что они могли там делать? А потом, люди Кэпа провели профилактическую работу с парнишкой, который видел пацанов. Его пальцем не тронули, просто поговорили с ним. И тот отказался свидетельствовать против пацанов. Так и должно быть…
Ну а вдруг менты все же расколют пацанов? Пресс-хаты, дубинки-демократизаторы, отпетые отморозки в камерах — все работает на ментов. Вдруг они раскрутят пацанов на признание?.. Хрен с ним, с этим Гирей. Уйдет по этапу за убийство, а с ним пацаны за соучастие — ничего страшного. А вот если на Горбыля покажут…
— Ну, ты знаешь, брат, что делать, если на тебя стрелки переведут, — сказал Кэп своему соратнику.
— Да ладно, не боись, на себя все возьму, — кивнул Горбыль. — Скажу, что сам отмашку на этих козлов давал…
А так оно и было. Кто велел лохов наказать, которые пугану избили?.. Правильно, Горбыль. Ему и отвечать… Он-то хорошо держится. А чего ему волноваться? Даже при самом неблагоприятном исходе условным сроком отделается. А то и легким испугом. Ну, на «крытке» его малость промаринуют. Так от этого лишь авторитета ему добавится…
— Я вот что думаю, — сказал Горбыль. — «Бойцов» наших менты приняли. Долго их не будет. А Чугунова нужно потрошить…
— А что, у нас больше некого на это дело послать?
— Ну почему? Свист со своей «пятеркой» может круто наехать…
— Так в чем же дело?
— Короче, ты хочешь, чтобы я сам все организовал? — Горбыль как-то нехорошо посмотрел на Кэпа.
— Да пошел ты… Думаешь, я жар чужими руками загребаю?
— Да я вроде и не чужой…
— Чужой не чужой, а со Свистом я сам перетру…
Горбыль прав. Чугунова нужно давить. Куй железо, пока горячо. И в самое ближайшее время на него наедет «пятерка» Свиста. Если вдруг крутая разборка наметится, подтянутся «быки» из «бригад». Шесть десятков «стволов» без проблем выставить можно. Чугунову будет жарко. И хрен он выберется из этого пекла без потерь. Квартира плюс двести тысяч долларов компенсации…
Только нужно ли отдавать квартиру Нику?.. И не мало ли это — двести тысяч?..
Под вечер в камеру пришел какой-то мужчина средних лет. Черные брюки, белая рубашка без галстука, интеллигентное выражение лица. Тихий, спокойный, без понтов. Только глаза какие-то пустые, будто обколотый. С трудом ориентируясь в пространстве, он занял свободное место возле параши. Лег и заснул, словно умер. Мало кто обратил на него внимание — все были заняты своими делами. А ночью случился инцидент.
Ник проснулся среди ночи. Отлить захотелось. Он встал со своей «шконки» и двинулся к «дальняку». И тут услышал шорох и хрип. А дальше перед его глазами предстала картина: два мужика навалились на новичка. Один держал жертву, а другой душил ее полотенцем.
Никита знал, что в такой ситуации лучше отойти в сторону. Его никто не осудит, ведь жертва не из его «семьи». А влезешь — наживешь себе смертельных врагов. Такая перспектива его не прельщала. Но и в стороне остаться он тоже не мог.
Он пулей метнулся к новичку. Мощным ударом в висок сшиб с него первого душителя. Второго просто схватил за уши и сильно его ударил головой в переносицу. На этом все и закончилось. Оба мужика валялись у него под ногами. Один пытался встать, но подводила голова, сильно кружилась.
Мужчина приподнялся с койки, устало сбросил с себя полотенце, мутным, невидящим взглядом посмотрел на Никиту.
— Кто такой? — тихо спросил он.
Казалось, он только что вышел из глубокого наркоза.
Никита ожидал услышать слова благодарности. А тут — «Ты кто?»… Странно…
— Я Ник…
Вокруг начала собираться толпа. Блатные поднялись со своих шконок, спортсмены подтянулись. Лохи и «мужики» остались на своих местах — у них принцип: меньше знаешь — крепче спишь…
— Что тут за буза? — послышался хриплый голос Менялы.
Этот авторитетный вор был в камере за пахана.. Его все слушались.
— Да вот, просыпаюсь, а эти, — Никита показал на валявшихся, — человека душат…
— Ты «терпила», что ли? — грубо спросил Меняла у мужчины.
