— Стойте, — вдруг зашипел Джорис, прерывая побои. Шэмбелс боролся, но мужчины были словно каменные статуи. Он с ужасом смотрел на Джориса, безмолвно прося пощады. Мужчина задумался, затем покачал головой.
— В фургон, — прошептал он. — Планы поменялись. — Он взглянул на Шэмбелса: — У тебя остался последний шанс, иначе Кларенс умрет… — Джорис повернулся, и Шэмбелс уловил конец фразы, произнесенный тихо, как дыхание. — Как Эмри.
Когда Суви и Бран вернулись домой, наступило уже утро пятницы. Мэйбел, Рози и дети, все в пижамах, спустились вниз.
— Бран! — кинулась к нему Рози и обняла, как только они переступили порог. — Вы вернулись! Я так волновалась!
— Конечно, мы вернулись, — проворчал Суви, в отличие от Брана не получив никаких объятий. Хозяин дома повесил пальто и разогнал всех по кроватям.
Бран долго лежал без сна, думая о «гноме» и том, что он сказал на крыше. Как существо нашло его, что означало имя — Эмри Хембрик? А может, Шэмбелс все выдумал? Или здесь была толика правды, и монстр пытался что-то сказать? Вопросы вертелись в голове Брана, не давая уснуть. Он дважды выбирался из постели и долго размышлял, дрожа всем телом. Дело заключалось не в том, что на чердаке было действительно холодно, просто находился он далеко от остальных комнат. Виломасы словно боялись подцепить от Брана заразу, вот и отселили подальше. Много лет назад, когда они поняли, что мальчик никуда не исчезнет, ему предложили подвал или чердак на выбор. Брану совершенно не хотелось познакомиться с тараканами и крысами, поэтому он предпочел второе. Хотя он считал, что имеет самые роскошные апартаменты во всем доме.
Бран сидел и слушал, как прямо у него над головой барабанит по крыше дождь. Чердак не походил на другие — там были нормальные стены и не так сильно пахло деревом и утеплителем. В дальнем конце комнаты — кондиционер. Везде царил бардак, ведь, кроме Брана, сюда никто не заходил, однако Виломасам казалось, что через люк в потолке можно бесконечно запихивать на чердак любой хлам, который упорядочится сам собой.
Порывшись в брошенных вещах, Бран раздобыл много полезного: лампу, стол, кровать и старую пробковую доску, куда крепил различные зарисовки — не потому, что они нравились ему, а как напоминание, почему именно он их сделал.
Обычно Бран рисовал карандашом. Среди наиболее удачных картинок — толстая черепаха с сердитым лицом, которая рогаткой целилась в Скрипуху. Вдохновило его недавнее оправдание Суви перед офицером МакМейсоном, как всегда из-за превышения скорости. Ниже висел другой рисунок — дюжина клонов Суви с пустыми глазами на крошечных старых велосипедах. И все из-за отказа купить Брану велик получше. Развалюха с выцарапанным на руле именем сохранилась еще со школьных лет самого Суви. Когда Виломасы портили ему настроение, Бран втихаря посмеивался над этой картинкой.
Такие зарисовки покрывали всю доску и каждый хранил свою историю. Друзей у Брана не было, в гости к нему никто не приходил. Он один в целом мире понимал значение этих картинок.
Слева от доски находилось небольшое окошко, частично занимая стену над кроватью. Бран осторожно выглянул в него, по-прежнему дрожа от страха. Мальчик не забыл отвратительное существо на крыше и его слова. Бран долго просидел, не сомкнув глаз, а потом не выдержал и перебрался за стол. Он всегда так поступал, когда его что-то волновало. Лишь тусклый свет луны освещал лицо мальчика и новый эскиз.
Альбома для рисования у Брана не было. Как-то ему повезло подобрать рулон газетной бумаги, зажеванной типографским станком. Бран бережливо отрывал по кусочку когда-то белой, а теперь пожелтевшей бумаги.
Водя карандашом по листу, он пытался в деталях вспомнить существо с крыши: искореженное, шершавое лицо и страшные глазища. Один за другим появлялись темные штрихи и новые изгибы. Увлекшись, Бран начал размахивать рукой и задевать разбросанные по столу обрывки — незаконченные записки и картинки.
Никто не учил Брана рисовать — умение само пришло к нему. Мальчику казалось, нет ничего естественней. Он будто с рождения умел делать это. Но как бы сейчас Бран ни пытался, он не мог перенести изображение существа на бумагу. Обычно рисование помогало позабыть о проблемах и тревогах, но теперь настроение все больше ухудшалось. В итоге Бран скомкал и выбросил лист. Снова сел на кровать, досадуя, что приключившееся не плохой сон.
