«В твоих красных глазах не было льда», — стою рядом с ней и, не пытаясь кричать, что бы ни выглядеть полным идиотом, протягиваю руку.
«Спасибо тебе, благодарю тебя», — она бросает оценивающий взгляд, и я млею от глубины взгляда, темно — голубых глаз незнакомки.
«На южных пляжах венчались», — встает, опираясь на мою руку.
Обнимаю ее за талию, сразу наглею, проникая коленом между ног и делая жете, начинаю па.
Она прижалась ко мне и начала движение в полной гармонии. Мы заскользили, кружась мимо топчущихся на одном месте пар, к центру танцпола.
«Почтовые голуби улетали в Лондон,
А мы играли на мобильных тонами.
Пускали пепел в море
Разбуди меня шепотом тихим
Пока не далеко я…», — останавливаюсь и легким движением бедра отталкиваю ее от
себя, не отпуская руки. Она кружится вокруг и возвращается в мои объятия.
Теперь наш танец ничем не отличается от движений других
Танцующих: Обнявшись, мы покачиваемся, наслаждаясь чем-то едва уловимым, струящимся из наших тел.
Я чуть отдаляюсь, что бы заглянуть в ее глаза. Она не отводит взгляд.
«Минуту не влюблена,
От имени зимы,
Уснула или умерла.
В твоих красных глазах
Я искал солнце пятое.
А время капало, капало…
Айда уйдем от людей,
Расправив крылья.
Ведь эти люди нас переменили!
А я так много слов берег для тебя.
Соткана солью… нежная…», — смотрю буд-то вечность.
Слыша что-то о красных глазах, вдруг понимаю, что казавшие голубыми, ее глаза завораживают пронзительной синевой. Я никогда не видел таких красивых глаз: Да, ее большие, широко посставленные глаза, открытый высокий лоб, небольшой носик и полные губы, овал лица, все вместе смотрится просто великолепно, но синева глаз и взгляд, наполненный странным любопытством, останавливают мое дыхание.
Улыбнувшись краешками губ, склоняюсь к ней и шепчу на ушко о том, что не могу долго смотреть в ее глаза, потому, что боюсь за свое сердце, то каменеющее, то плавящееся от нежности.
Словно случайно косаюсь губами ее шеи у мочки уха. Она легонько сжимает мое плечо и прижимается щекой к груди, где колотится влюбленной сердце.
Мы танцевали лучший в моей жизни танец. Еще никогда я не переживал таких чувств. Влюбился, наверное.
На последних аккордах я так проникся моментом, что поцеловал ее в губы. Нежно, едва прикоснувшись. Она звонко рассмеялась и потянула за руку к бару.
Потом болтали до утра. Обо всем и не о чем. Было легко и радостно пока не появился Серый.
— Я Сергей, — не дожидаясь ответа, он галантно поцеловал даме ручку. При этом Серега просто взял ее за руку, не размышляя о том, как она отнесется к такой фамильярности. — Тебя, как зовут?
Я, думая о том, что снова накосячил, поскольку за все время общения не представился и не поинтересовался именем прекрасной незнакомки, начал злиться и на себя и на Серегу.
— Спуриния, — улыбнувшись, и не пытаясь освободить руку из лап Сереги, ответила она, — услышав столь необычное имя, я впал в анабиоз. А Сереге пофиг, будто с Наташей или Машей познакомился.
— Пойдемте одеваться. Пора сваливать отсюда, — сказал Сергей и потащил девушку за собой. Она пошла!
Не понимая, как это возможно, бреду за ними.
Дальше для меня все происходило словно в тумане. Мысли стали вялыми, настроение — ниже плинтуса. Я шел за ними тихо офигевая от расклада.
Мы спустились в метро. В полупустом вагоне они сели рядом, а я демонстративно — напротив.
Серега достал откуда-то апельсин, и они стали увлеченно чистить его, потом кормить друг друга дольками.
Вот с этого момента мысли совсем покинули меня. Я кипел как чайник на плите. Они вышли из вагона. Я едва поспел выскользнуть за закрывающиеся двери. И тут нахлынуло. Какие-то мысли-чувства о том, что я готов совершить подвиг, что-то экстраординарное, невозможное. Только так она меня заметит, обратит внимание!
Перед глазами появилась пленка, точнее ее проекция, как на экране, когда демонстрируется старый фильм с черточками и пятнами света. Пленка запузырилась и вместо черточек, мультяшные нож и пистолет стали тереться друг о друга, будто пистолет правил лезвие ножа. Сознание выключилось и вернулось ко мне, выбегающему из метро, на улицу.
