— Командир, так атакуют галлы. Что можно придумать против такой атаки? — Решение пришло само собой. Я вспомнил римскую черепаху. Объяснил, как все должно выглядеть. Центурии с азартом, словно соревнуясь, предпринимали попытки сформировать из щитов панцирь черепахи.
Я с разбегу прыгал на щиты сверху. Когда я смог спокойно прогуливаться по площадке, пригласил присоединиться Септимуса Помпу. Щиты под нашими ногами даже не играли. В тот момент я поверил, что черепаха римлян выдерживала вола, запряженного в телегу. Правда, колоть из-за щитов у наших солдат не очень получалось, да и двигаться центурии не могли — панцирь из щитов сразу «ломался». Но после достигнутого за неделю результата ни у кого не возникло сомнений, что и эта наука будет освоена. Всего-то — научиться всегда ходить в ногу.
Пообедав, я оправился в термополий. Рубаха и штаны затвердели от соленого пота, да и выкупаться, по-человечески не мешало.
Там меня узнали, и это посещение один в один повторило предыдущее.
Чистый и сытый я вернулся в казармы под вечер. У моей конуры скучал Спуриний и три раба.
— Приветствую, отец. — Я искренне обрадовался, увидев Спуриния, и немного расстроился, почувствовав легкую неприязнь в его взгляде.
— Приветствую, — пробурчал он в ответ и, указав рукой в направлении города, добавил, — Пройдемся.
Молча, мы вышли за границы лагеря. Остановившись у лавки медника, он, цедя слова, зашипел:
— Что ты себе позволяешь! Явился пьяным как галл к Консулу, — я хотел возразить, но Сенатор не дал мне такой возможности, — Ничего не говори! Я знаю, это правда. Тот мальчишка, что пригнал от тебя коней, тоже сказал, что ты был пьян! — Сенатор замолчал.
— Да, возможно я был пьян. Мне пришлось убить трех галлов. После этого кусок в горло не лез, и пил я только вино. Пьяным себя не чувствовал.
— Ты убил трех галлов? — Спуриний взял меня за плечи и пристально посмотрел в глаза. Не отводя взгляда, я твердо произнес
— Да. Я убил трех галлов. А их коней отправил в твое имение. Вот на мне плащ одного из них. — Неприязнь Сенатора сменилась какой-то нервной озабоченностью, он рывком сорвал с меня плащ, поломав булавку, и бросил его рабу.
— Если кто-нибудь узнает об этом, у нас могут быть серьезные проблемы. Какие у тебя шансы победить завтра в состязании?
— Я кое-что приготовил, что бы не только удивить, но и победить, — самодовольно ответил я.
— Хорошо бы. Консул, увидев, в каком состоянии ты явился к нему, решил тебя наказать, а заодно и должок мне вернуть. Я полагал, что оба дела ему выгорели. Если завтра сможешь победить, все будет хорошо. Дочь за тебя заступалась. Это от нее, — он дал рабам знак, те достали из мешка посеребренный панцирь, поножи и красный плащ, даже лучше, чем галльский. — Честь нашей семьи в твоих руках. Не забывай об этом.
Услышав о том, что Спуриния заступалась за меня, понятное дело решил, что она тут, в Клузии, с отцом. Уже представил себе, что смогу провести эту ночь с ней. Но папаша решил иначе. Сухо попрощавшись, он удалился.
А Консул оказался еще той сволочью: Весь холм, на котором расположилась ставка, заполнен гражданами Клузия. И на повестке дня было только одно состязание — между первой и двенадцатой манипулами.
Оба легиона Этрурии выстроились ниже холма.
Первая манипула ушла на позиции первой — понятное дело. И народ на холме и легионеры кричали им приветствия. Вторыми под свист пошли мы.
Мои ребята разозлились. Это хорошо: в бою такое настроение не помеха.
Походной колонной мы вышли между холмами и остановились. В новом панцире и алом плаще я стал перед строем и толкнул речь: " Солдаты первой центурии уже радовались победе. Мы — нет! Я видел, чему вы научились за эти дни. Верю — сегодня мы победим!». — Новобранцы застучали пилумами по щитам. Шум на холме поутих.
Командую: «В одну шеренгу становись!», — красиво, без суеты походная колонна рассыпалась, перестроившись в одну шеренгу по центуриям. — «Центурии! На первый третий, расчитайсь!», — вокруг стало так тихо, что счет «первый», «второй», «третий» слышался очень хорошо, летя над холмами.
«Пусть задумаются, чем это мы занимаемся», — не без ехидства подумал я. — «В три шеренги становись!» — как на тренировке! Стали. — «Первая центурия — на пра-во! Вторая центурия — на ле-во! Шагом марш!», — стою, смотрю.
