Борис Годунов - страница 40

Время показало, что Святейший был абсолютно прав, в то время как бояре и многие пастыри оказались лжецами, незрячими, трусами или двурушниками. Примирение и прощение — вот чего домогался Царь Василий, а принести ему это мог только Иов. Это тем более было сложно, что Иов прекрасно знал Шуйского и вряд ли мог забыть речь боярина Шуйского на Красной площади перед толпой 1 июня 1605 года. Тогда Шуйский заявил, что Царевич Дмитрий не был убит в Угличе, как того хотел Царь Борис, а чудом спасся. Именно это преступная демагогия и стала детонатором, взорвавшим общественную ситуацию, приведя к общественному мятежу, а затем и к убийству Царя Фёдора Борисовича.

Сам Шуйский обращаться к Иову не стал; наверное, боялся получить сокрушительную для себя отповедь. Он обставил всё значительно тоньше. Патриарх и архипастыри, понимавшие угрозы центральной власти и целостности государства от происков новых самозванцев, единодушно поддержали идею Царя о всеобщем покаянии и забвении старых клятвопреступлений. Соборным решением было постановлено: отправить в Старицу депутацию духовных и светских лиц для «умоления» Иова прибыть в Москву.

Со своей стороны. Царь выделил карету (каптану)^^ а Патриарх Гермоген написал послание, умоляя приехать в столицу «для государева и земского великого дела ». И святой мученик. превозмогая возрастные недуги и старческие немощи, 14 февраля 1607 года прибыл в Москву, откуда его таким бесчеловечных образом изгнали менее двух лет назад.

Через шесть дней, 20 февраля, в Успенском соборе Московского Кремля собрались тысячи народа. Два Патриарха, Иов и Гермоген, занимали патриаршее место, и после общего молебствия представители мирян подали Иову покаянную челобитную, где перечислялись измены и клятвопреступления последних лет и содержалась молитвенная просьба простить всех русских людей. Гермоген приказал архидьякону Алимпию челобитную зачитать «велегласно», то есть в «полный голос».

В ней говорилось: «Мы все от мало до велика прельстились, ложь приняли за истину, отступили от клятвы и изменили крестному целованию, приняли на царство Отрепьева и выдав ему на смерть семейство Бориса, которому клялись в верности. Он умертвил их, тебя, отца нашего, отринул от нас, разлучил пастыря с овцами... Как тогда от твоей святости были связаны, так и ныне от твоей святости ищем разрешения и просим не только за присутствующих в храме сем, но и за всё Русское царство, не только за живых, но и за умерших. Просим разрешить нас всех от мала до велика. И ты, государь. Святейший Иов Патриарх, не отвергни нас, кающихся, не оставь нас умереть и отчаянии. Дай нам прощение и разреши нас от клятвенного греха »^^.

В исторических анналах не сохранилось свидетельств того, кто конкретно составлял указанное «челобитное покаяние », но вряд ли можно сомневаться в том, что дело происходило под неусыпным надзором Царя Василия Шуйского. В тексте присутствуют довольно расплывчатые формулировки, особенно касающиеся самого страшного смертного греха — Цареубийства. Вся вина возлагалась на Лжедмитрия, окаянного Гришку Отрепьева, которому и «выдали на смерть» Царя Фёдора Борисовича и Царицу Марию, убиенных 10 июня 1605 года.

В этом убийстве наш знаменитый «историограф» И. М. Карамзин увидел «казнь Божию над убийцей Димитрия», то есть Божие возмездие Борису Годунову. Просто удивительно: автор не только в своей исторической эпопее выплёскивал личные эмоции в неимоверном количестве, но ещё и от имени Божьего выступал! Такого в отечественной светской историографии ни до, ни после не случалось...

Конечно, главным злодеем Цареубийства являлся именно Лжедмитрий, заявлявший, что не вступит в Москву, пока не будут уничтожены «мои враги». Но конкретными палачами-цареубийцами являлся не он и не польские наёмники из свиты самозванца, а русские люди!

Ведь когда Царя Фёдора свергли 1 июня 1605 года, а потом вместе с матерью и сестрой поместили в их старом доме, то есть заключили под домашний арест, самозванца в Москве не было. Под колокольный звон и при ликовании толпы Лжедмитрий «прибыл» в Первопрестольный град только 20 июня. Но его «уполномоченные» стали заправлять в Москве сразу же после свержения законного Царя.