— Продолжайте.
— Проводятся плановые проверки под стандартными видами камуфляжа. «Пожарная охрана», «налоговая полиция», «санэпидемстанция», «горэнерго», «водоканал», «народный театр», «случайные посетители».
— Какая была последней?
— «Народный театра». Народу удалось провести на территорию санатория много, но весь он был тихо и интеллигентно блокирован в одном месте?
— Где именно?
— В клубном помещении, что, как ни жаль, естественно. Так что ничего, кроме стариков и старушек, нашим людям и на этот раз увидеть не удалось.
Владислав Владимирович выпрямился в кресле, на губах у него появилась кривая усмешка.
— Среди ваших людей и артисты есть?
— Наши люди в основном изображали народную массу, помалкивали.
— А что давали?
Толстяк–докладчик порылся в записях.
— «Бориса Годунова».
— Понятно… А какое прикрытие принесло наибольшую пользу?
— Комбинированное, «санэпидемстанция» и «котлонадзор». Теперь мы знаем все внутренности этого заведения. Где какой шкаф стоит, люк подозрительный или дверка сомнительная. Где скрипучая половица в коридоре…
— На что следует обратить по вашему мнению особое внимание?
Толстяк помялся.
— Вынужден констатировать, ничего такого, что можно было бы признать безусловно подозрительным, нам обнаружить не удалось. Санаторий, как санаторий. Старички, как старички. Жалуются на детей — не ездят, и на питание. Алкоголики смирные, вообще не жалуются. Наркоманы чистоплотные и безразличные. Мне приходилось видеть такие заведения. Капустой вареной по коридорам воняет. Все в синей байке или в своем домашнем. Главврач тоже.
— Что тоже?
— Всматривались мы в него и так и эдак, сотня фотографий, биографию до дыр изучили. Всех школьных товарищей осторожно прощупываем, напрямую выходить ведь нельзя.
— Нельзя. Можно спугнуть.
Толстяк вздохнул, показывая, что понимает всю сложность ситуации.
— Так, значит, вы считаете, Степан Исаевич, что беспокоиться нам нечего?
Было видно, что докладчик примерно так и считает, но знает — начальство держится другого мнения и поэтому:
— Может статься, маскировка… Хорошо играют свои роли. И главврач и другие доктора и медсестры. Такие, знаете, обычные люди, в меру затюканные жизнью.
— Благодетеля своего вспоминают?
— Самого мистера не видно уже года два с половиной. Все считают, что он уехал заграницу, к себе домой, но относятся хорошо. Он им прилично платит. В среднем по четыреста долларов в месяц. Это неплохие деньги по уральским меркам, тем более, что в других местах кварталами не платят.
— А делами по–прежнему ведает эта девица?
— Да, Анжелика Головенко. Довольно развязная девица. Ведет себя так, будто чувствует чью–то поддержку.
— Знает себе цену и все время ее называет, — сказал сидевший напротив докладчика мужчина лет пятидесяти пяти. Владислав Владимирович посмотрел на него мрачно и заметил:
— У вас получился неплохой каламбур, Иван Рубинович.
— Виноват, — потупился тот.
— Подведем итоги… Никаких признаков мощного, законспирированного научного центра в Красносельском наркологическом санатории не отмечено. Даже после многократных скрытых проверок.
— Вот именно, что скрытых, — не удержался толстяк, — дали бы мне в земле покопаться, стены поковырять, а то, что взглядом голым ухватишь.
— Некоторые могу и голым взглядом, — осадил его Владислав Владимирович.
— Но руки опускать не будем. Нам совершенно точно известно — центр существует, громадная подпольная лаборатория где–то в районе красносельского санатория, а скорее всего под его прикрытием. В нашем деле отрицательные результаты — это промежуточный результат. Санаторий, именно санаторий и есть главное гнездилище. Все окрестности мы обшарили, каждый камень подняли, а наркоманы все бегут. Ведь бегут?
Владислав Владимирович повернулся к Ивану Рубиновичу, тот тут же встал и расстегнул свою папку.
— Так точно, бегут. Теперь их стало труднее отлавливать.
— В чем дело?
— Несколько южнее, возле Новокузнецка, начался великий сбор поклоняющихся Хозяйке Медной Горы. Там то ли тепловое пятно, то ли пуп земли. Теперь они ждут пришествия. Очередное сумасшествие коллективное. Так вот, «наши», будет так говорить, отслеживаемые, легко теряются в компаниях почитателей Хозяйки, добираются с ними до этого пупа земли, а потом расползаются в разные стороны, как тараканы. Людей с явными физическими недостатками, уродов в полном смысле слова и очевидных наркоманов мы задерживаем еще в областных центрах на вокзалах. Но, честно говоря, Владислав Владимирович, нужна, как минимум, дивизия, чтобы блокировать все тропы и проселки.
