«То, что я скажу, самым удивительным образом совпадает с вашими устремлениями — настолько, что можно было бы даже предположить вмешательство Судьбы. Вы слышали о фестивале короля Вальдемара в Морнуне?»
«До меня доходили слухи об этом празднестве».
«Вчера я прибыла в Кобль на борту пассажирского судна. Одним из моих спутников оказался Аполлон Замп, бывший владелец «Очарования Миральдры»».
«Как вы сказали — «бывший»?»
«Да, он потерял свое судно в Голодном Порту. Но еще до этого он выиграл конкурс и получил приглашение на фестиваль в Морнуне от короля Вальдемара. Мое предложение заключается в следующем. Почему бы вам не отправиться в Морнун вместо Зампа и не выступить перед королем Вальдемаром? И я считала бы себя исключительно обязанной, если бы вы согласились взять меня с собой!»
Гассун моргнул и с сомнением погладил подбородок: «Это очень далекий путь».
Мадемуазель Бланш-Астер рассмеялась: «Подобные соображения, конечно же, не могут воспрепятствовать планам такого человека, как вы».
«Но насколько целесообразен ваш план? — почти жалобно спросил Теодорус Гассун. — В конце концов, приглашение получил Аполлон Замп, а не я».
Мадемуазель Бланш-Астер решительно заявила: «Замп будет сотрудничать — он надеется получить первый приз». Обольстительница наклонилась вперед и посмотрела Гассуну в глаза: «Разве это не замечательное приключение?»
«Да-да, разумеется, — сдавленно произнес куратор плавучего музея. — Но я не большой любитель приключений».
«Не могу в это поверить! Я чувствую в вас романтический пыл, перед которым все возрасты покорны!»
Гассун нервно одернул лацканы сюртука: «Я не так уж стар, если на то пошло».
«Нет, конечно нет. Человек стареет только тогда, когда отказывается от своих надежд».
«Никогда! — воскликнул Гассун. — О, никогда!»
Мадемуазель Бланш-Астер понимающе улыбнулась: «В пути я завязала знакомство с Аполлоном Зампом. Я могу привести его сюда, и из вашей встречи может получиться нечто поистине замечательное». Она поднялась на ноги.
Гассун тоже вскочил: «Неужели вы уйдете так скоро? Я прикажу заварить еще чаю!»
«Мне нужно найти Зампа. Теодорус Гассун, вы возбудили во мне прекрасную надежду и веру в будущее!»
«Идите же! — полнозвучно напутствовал ее Гассун. — Но возвращайтесь поскорее».
«Постараюсь».
Спустившись по трапу, мадемуазель Бланш-Астер медленно прошлась по причалу Байнума, задумчиво опустив голову — гораздо более уязвимая и печальная персона, чем могли бы предположить Аполлон Замп или Теодорус Гассун. Остановившись, она обернулась, чтобы еще раз взглянуть на «Универсальный панкомиум». При этом она слегка поморщилась, испытывая ощущения, которые сама не посмела бы определить. Снова отвернувшись, она ускорила шаги и направилась к арке, ведущей в кривой узкий переулок, словно протиснувшийся зигзагами среди высоких зданий из потемневшего от времени дерева. По горбатому мостику она пересекла канал, заполненный зеленовато-черной водой. Дальше улицу перегородило строение с дюжиной беспорядочных мансард; с одной стороны подворотни под ним находилась лавка торговца целебными травами, с другой — небольшая переплетная мастерская. Из подворотни мадемуазель Бланш-Астер вышла на Бурсу — площадь, ширина которой уступала высоте окружающих домов. В центре площади, там, где установили прилавки четыре продавщицы цветов, ее должен был встретить Аполлон Замп, но его не было видно. Мадемуазель Бланш-Астер не проявила никаких признаков удивления или раздражения. Обозревая площадь, она заметила над булыжной мостовой вывеску с символическим изображением синего кита и направилась ко входу под этой вывеской.
В темном внутреннем помещении таверны «Голубой нарвал», так же, как и в прочих заведениях, выходивших на маленькую площадь, было тесно. Замп сидел за небольшим столиком на возвышении выступающей на улицу оконной ниши; заметив приближение своей сообщницы, он вскочил на ноги.
Мадемуазель Бланш-Астер позволила усадить себя за столик и придала лицу то безразличное выражение, которое, как показывал ее опыт, было наиболее целесообразным при общении с Зампом.
