«Доберемся до Кобля, а там посмотрим».
«И сколько времени у вас займет подготовка такого судна к плаванию вверх по течению Висселя?»
Замп пожал плечами: «Необходимо учитывать дюжину различных факторов. Если бы со мной были мои два с четвертью килограмма железа, на это ушло бы не больше одной-двух недель. Но мне хотелось бы знать, почему вы так настойчиво стремитесь в Морнун?»
«В этом нет никакой тайны. Тот, кто заслужит первый приз Вальдемара, получит дворец и сокровище. Я хотела бы выйти замуж за этого человека и жить в условиях, подобающих принцессе».
Замп недоверчиво покачал головой и налил в бокалы вино, поданное подростком: «Вы тщательно рассчитали и продумали свою дальнейшую жизнь».
«Почему нет? Разве я могу надеяться на другую жизнь?»
«На этот счет у меня нет устоявшегося мнения, — признался Замп. — О загробной жизни много рассуждают, приводя множество аргументов «за» и «против», но вопрос остается открытым. Тем не менее, тот, кто тщательно планирует существование с точностью до малейших деталей, нередко упускает любопытные и увлекательные возможности сделать жизненный путь более красочным — хотя, конечно, любой жизненный путь заканчивается одним и тем же».
«Сколько времени займет возвращение в Кобль?»
«Рано или поздно то или иное судно отплывет из Лантина вниз по течению. Мы этим воспользуемся».
«И вы сможете заплатить за перевозку?»
«Несомненно! Мне удалось сохранить драгоценности, их можно продать за существенную сумму», — с этими словами Замп похлопал себя по карману и обнаружил, что он пуст. Выпрямившись в кресле, Замп воскликнул: «Меня ограбили! Как это может быть?» Оглядевшись по сторонам, он остановил взгляд на входной двери таверны: «Когда Виливег со мной столкнулся, он сделал несколько странных движений руками. И теперь мои драгоценности в кармане у фокусника!»
«Как насчет приглашения на серебряной табличке?»
Замп пощупал внутренний карман за пазухой: «Она при мне».
«Позвольте мне на нее взглянуть».
Замп вынул блестящую табличку. Мадемуазель Бланш-Астер взяла ее и облегченно вздохнула: «Да, это она».
Засунув табличку обратно за пазуху, Замп вздохнул: «И это мое последнее имущество. Мне придется заплатить этим серебром за наш ночлег и ужин».
Мадемуазель Бланш-Астер покачала головой: «Я заплачу трактирщику. Кроме того, я заплачу за наши места на корабле, отплывающем в Кобль».
Замп удивленно воззрился на нее: «Я и не подозревал, что у вас с собой столько железа!»
Мадемуазель Бланш-Астер проигнорировала это замечание: «Мы можем договориться на деловой основе — здесь и сейчас. Я сделаю все необходимое для того, чтобы мы вернулись в Кобль, но только в том случае, если вы откажетесь от эротических фантазий».
«Вот еще! — проворчал Замп. — Что, если я швырну эту табличку в реку?»
«Я не смогу вам помешать».
«Вы могли бы меня разубедить».
Мадемуазель Бланш-Астер ничего не ответила. Замп снова вынул табличку и задумчиво взвесил ее в руке. Мадемуазель Бланш-Астер поднялась на ноги и зашла в таверну — надо полагать, для того, чтобы вернуться в комнату с видом на реку.
Сжав зубы, Замп поднял глаза к небу, снова засунул табличку за пазуху и продолжал молча сидеть в темноте. Пьяный Виливег вывалился, покачиваясь, из таверны, и облокотился на перила веранды, чтобы продышаться. Замп тихонько подошел к нему сзади, схватил фокусника за ноги и перекинул через перила — вниз, в глубокую илистую слякоть приливной отмели.
Замп задумчиво вернулся в комнату с видом на реку. На столе горела лампа. Мадемуазель Бланш-Астер лежала в углу, завернувшись в плащ; ее блестящие светлые локоны покоились на импровизированной подушке из расшитой золотом накидки.
Замп знал, что она не спит. Он ворчливо сказал: «Вы можете разделить со мной матрас, не мучаясь беспокойством по поводу драгоценной неприкосновенности вашего тела. В данный момент оно привлекает меня не больше, чем этот колченогий стол».
