«Чонт, принеси чемодан, который ты взял с собой, — потребовал Замп. — Я хотел бы проверить его содержимое».
Стюард отказался наотрез: «Не могу это сделать по двум причинам. Во первых, я честный человек и не допущу, чтобы мою добросовестность подвергали сомнению. Во вторых, в чемодане находятся мои сбережения — все, что я сумел отложить за свою жизнь. А человек, вознамерившийся меня ограбить, может заявить, что это и есть пропавшее железо».
Замп задумался. Невозможно было даже представить себе, чтобы такой прожигатель жизни, как Чонт, мог иметь существенные сбережения. С другой стороны, если бы стюарду пришлось сию минуту вернуть похищенное, Замп тут же расстался бы с этими деньгами, будучи вынужден выдавать заработную плату. Взять Чонта за жабры следовало в Лантине. Аполлон Замп обратился к спутникам, которых уже нельзя было рассматривать как его труппу и команду: «У меня похитили все мои деньги. Я временно неспособен удовлетворить ваши требования. Вместо того, чтобы огорчаться по поводу наших лишений, предлагаю совместно использовать все наши способности и оставшиеся средства с тем, чтобы снова заслужить благоволение судьбы. Тем временем, нам нужно спешить в Лантин, чтобы голодопортанцы не застали нас врасплох на этой песчаной косе».
«Подождите-ка! — возразил Чонт. — Мои скромные сбережения я ношу с собой, это правда, но мне тоже полагается заработная плата. Не могу ли я поинтересоваться, чем набиты ваши карманы? Возникает впечатление, что они вот-вот разойдутся по швам».
«Я взял с собой несколько личных вещей», — ответствовал Замп.
«Драгоценности и железо из вашей шкатулки?»
«Ими придется поделиться! — воскликнул фокусник Виливег. — Передайте их на хранение надежному доверенному лицу — например, боцману или мне — а в Лантине мы распределим деньги, полученные после продажи ваших драгоценностей».
«Ни в коем случае! — отрезал Замп, отступив на пару шагов и опустив пальцы в поясную сумку, чтобы выхватить заточенные крюки, как только возникнет необходимость. — Мои безделушки останутся моими. По шлюпкам, и в путь!»
Труппа неохотно заняла свои места на скамьях шлюпок — все, кроме Чонта.
«Ты идешь?» — позвал его Замп.
«Пожалуй, что нет, — ответил стюард. — Меня тошнит от качки в баркасах. Дойду до Лантина по берегу, осталось всего лишь несколько километров».
«А я составлю Чонту компанию!» — вызвался Бонко и спрыгнул на песок.
«Как вам угодно!» — откликнулся Замп и оттолкнул шлюпку от берега.
Внезапно встревоженный, Чонт передумал: «Нет, я все-таки хотел бы плыть в шлюпке!»
Кто-то закричал: «Голодопортанцы! Скачут по берегу!»
«Налегайте на весла! — взревел Замп. — Гребите, или мы погибли! Поднимайте паруса!»
По берегу с топотом несся отряд голодопортанцев, низко пригнувшихся к гривам черных лошадей, с развевающимися за спиной плащами. Бонко и Чонт пустились наутек, но их тут же догнали и зарубили топорами. Грабители принялись обстреливать шлюпки из коротких луков, но баркасы уже отплыли на середину реки, и стрелы до них не долетали.
Не меньше часа голодопортанцы ехали на лошадях по берегу, сопровождая шлюпки, но в конце концов осознали бесполезность этого занятия и вернулись восвояси.
Подгоняемые как течением, так и попутным ветром, шлюпки быстро проплыли оставшуюся часть пути и прибыли в Лантин еще перед тем, как сгустились сумерки.
К тому времени город покинули все плавучие театры, за исключением «Золотого фантазма Фиронзелле». Сегодня судно Гарта Пеплошторма сияло множеством разноцветных огней, так как его владелец давал представление перед многочисленной аудиторией. К горлу Аполлона Зампа подступил желчный комок. Он сгорбился на скамье. Бесполезно было ругаться или жаловаться на судьбу. В один прекрасный день, однако, Пеплошторм узнáет, почем фунт лиха!
Шлюпки привязали к причалу. Изможденные актеры и матросы взобрались на набережную и неуверенно стояли, переглядываясь и явно ожидая указаний Зампа.
Замп подавленно произнес: «Нам придется разойтись — каждому своим путем. Я конченый человек, у меня почти ничего не осталось. Не могу ничего вам посоветовать, не могу ничем вас подбодрить. Могу только предложить вам найти какой-нибудь способ добраться до Кобля — может быть, когда-нибудь мы снова будем плавать вместе по Висселю. Труппа распущена».
