К счастью, Марков, провожая Тамару, понял ее состояние и не стал устраивать горячего прощания. Иначе точно все это закончилось бы каким-нибудь пошлым скандалом. В прихожей он лишь поцеловал ее в щеку да предложил отвезти, на что получил сдержанный, но категорический отказ. Однако сейчас, перебегая от двери в гостиную, где на резной тумбочке с ажурной, накрахмаленной салфеткой стоял телефонный аппарат, Тамара решила про себя, что, если Валерий начнет изображать пылкого влюбленного, уже безумно соскучившегося за прошедшие полчаса, она как следует отбреет его. Фарс как жанр не нравился ей ни в театре, ни в жизни.
В общем, ей очень хотелось свалить на кого-то мучившее ее чувство вины, по правде говоря, совершенно безосновательное. Но на то Тамара и была женщиной, чтобы не придавать значения серьезным вещам и мучиться от не заслуживающих внимания пустяков. И, хватаясь за трезвонивший телефон, она даже приняла соответствующую для отпора позу: одна нога вперед, подбородок вздернут.
Однако в трубке неожиданно раздался сухой, с металлическими нотками голос Зимина. Чувствовалось, что он крайне раздражен. Даже не удосужившись поздороваться, подполковник отчеканил:
— Через десять минут я буду ждать вас под аркой соседнего дома в черной «Волге»!
— Но я не могу сейчас с вами встретиться, — тоже не особенно скрывая неприязнь, парировала Тамара.
— Почему?
— А вы не понимаете?
— Нет!
— Ну… Сегодня воскресенье.
На самом деле встречаться с Зиминым Тамара не хотела потому, что предчувствовала неприятные вопросы. Ничего из того, о чем он ей говорил, она не сделала, хотя за прошедшие дни видела и Дергачева, и, конечно же, Маркова. С Валерием она вообще рассталась тридцать минут назад.
— Не мелите ерунды! — разъярился фээсбэшник. — Я вас жду! — и отключился.
Такая категоричность ничего хорошего не обещала. Терпение подполковника явно было исчерпано, а возможностей наделать гадостей у него было без меры. Тем не менее, прежде чем идти, Тамара переоделась и подкрасилась. Не потому, что хотела выглядеть лучше, а из обыкновенной вредности. Мол, подождет. А еще, чтобы оттянуть неизбежное выяснение отношений. Она откровенно трусила, до дрожи в коленках, пытаясь при этом сохранить хорошую мину.
Дом с аркой находился напротив и отлично просматривался из ее окна. Через эту арку можно было пройти на соседнюю улицу, и Тамара часто сокращала себе так путь к находившемуся неподалеку крытому рынку.
Едва она очутилась под высоким, облупившимся, давно не знавшим ремонта сводом, как сразу увидела стоявшую здесь черную «Волгу» — машину, которая почему-то больше всего ассоциируется с сотрудниками различных спецслужб. Впрочем, номер у нее был самый обычный, цивильный. Передняя дверь распахнулась, и Тамара села рядом с водительским местом.
Зимин был один. Не говоря ни слова, он запустил двигатель и тронулся с места. Он и так уже нарушил все правила конспирации, и оставаться по соседству с домом этой психопатки было чистой воды самоубийством. Не дай бог с ней что-то случится, потом не оправдаешься, что выхода не было.
Однако ехали они совсем не долго. Буквально через три-четыре квартала «Волга» свернула в какой-то двор, попетляла по дорожкам, ведущим к частным гаражам, и остановилась в тени развесистых деревьев.
— Ну и что за спешка? — усмехнулась Тамара. — Мы что, не могли встретиться завтра? Или вам обязательно надо было испортить мне выходные?
— Завтра может быть уже поздно. Я все время боюсь, что с вами разделаются… — сцепив зубы, произнес подполковник. На немой вопрос своей ошарашенной спутницы он развил мысль. — Все время жду, что мне позвонит кто-то из наших сотрудников и скажет, что найден ваш труп!
Перспектива была очень заманчивой. А главное, как можно было понять из слов подполковника, совсем близкая.
— Вы меня окончательно запугали! Зачем вы это делаете?! — воскликнула Тамара со слезами на глазах.
— Не ищите виноватых на стороне! — оборвал ее Зимин. — Вы сами вот-вот проболтаетесь, что кассеты у вас нет, и все пойдет прахом! Вот почему я решил перехватить вас сегодня, прямо с утра, и еще раз предупредить: перестаньте играть с огнем!
