В ответ на «телезвезду» Инга сморщила носик и поежилась, словно от холода, но ничего не сказала, тем более что Сергей уже включил запись.
Программа начиналась с заставки, очень похожей на ту, которая использовалась в рекламном ролике «Супершоу». Экран залился разноцветными огнями фейерверка, и из этого буйства света и огня появилось всем знакомое лицо Матусевича. Хитро прищурившись, — ну чистый дьявол-искуситель, — он бросил телезрителям волнующую фразу: «Я дам шанс каждому из вас выиграть полмиллиона долларов!»
После такого многообещающего заявления режиссер включил камеры в просторной студии, где амфитеатром сидело человек пятьдесят зрителей. В ее оформлении превалировала новогодняя тема: елки, гирлянды, серебристый дождик. Праздник был совсем недавно, да и все то, что должно было сейчас произойти, тоже походило на новогоднюю сказку.
Тут же зазвучала бодрая музыка, и, очевидно, по чьему-то знаку все присутствующие разразились аплодисментами. Эти аплодисменты становились громче и громче — примерно так на новогодних утренниках дети вызывают Деда Мороза с подарками. И он не заставил себя ждать.
Из расположенной в глубине студии арки, с занавесью ниспадающих искр, выпорхнул Лев Матусевич в смокинге и розовой бабочке. Он легко сбежал по трем небольшим ступенькам и, сделав еще несколько шагов, остановился перед камерами, ожидая, пока можно будет говорить. На его лице была самая ослепительная улыбка из всех, которые он надевал на свои передачи.
Овации не стихали. В конце концов шоумен изобразил смущение и поднял вверх руки, буквально умоляя пощадить его — скромного, обыкновенного человека, не заслуживающего такого обожания. Когда же присутствующие в студии не очень охотно вняли этим просьбам, он сделал небольшую паузу, — торжественность момента необходимо было подчеркнуть, — а потом набрал полную грудь воздуха и взволнованно произнес:
— Господа! Я счастлив сообщить вам, что сегодня, сейчас, мы начинаем новую эру в истории телевизионных игр! Участие в подобных передачах всегда было уделом избранных — тех немногих людей, которым удавалось пройти сквозь густые сетки всяческих отборов и попасть в телевизионную студию. Теперь мы ставим жирный крест на этой порочной практике! В нашей новой игре сможет принять участие любой человек. Да-да, вы не ослышались, абсолютно все наши зрители! Без какой-либо дискриминации или субъективных отсевов: и жители Москвы, и Вологды, и заполярного Норильска, и даже граждане других стран — те, кто смотрит нас по спутниковым каналам! — Он переждал очередную порцию бурных аплодисментов. — Важно отметить, что это будет и наиболее справедливая из всех существующих телевизионных игр! В ней нельзя победить случайно. Вероятность этого так же мала, как вероятность за несколько минуть подобрать код банковского сейфа, взломать шифры ФСБ. Победа будет доставаться только самым достойным, самым эрудированным из вас! И, наконец, о наградах: каждую субботу будут разыгрываться два приза по тысяче долларов и наш суперприз, составляющий… — тут его голос достиг самой высокой ноты, — пятьсот тысяч долларов! Полмиллиона!! Теперь вы понимаете, что мы имели полное право назвать нашу передачу «Супершоу»!
Присутствующие в студии вновь разразились бурными овациями и даже затопали ногами. Их восторгу не было предела. Казалось, стоявшие амфитеатром трибуны сейчас рухнут как карточный домик.
— Спокойно, друзья, спокойно. — Улыбка не сходила с лица Матусевича. — Прежде, чем я объясню нехитрые правила игры и мы перейдем, так сказать, к делу, позвольте мне поблагодарить всех, кто пришел сегодня к нам.
Камера пошла по рядам и на несколько секунд остановилась на Головине и Торопове. Захваченные общим настроением, они тоже улыбались и хлопали в ладоши.
— Смотрите, смотрите — ребят показывают! — воскликнула Татьяна Григорьевна.
— Мама! Все нас и так узнали. Прямо-таки, событие, — смутился Сергей. — Ты еще пойди позови соседей и обзвони всех знакомых.
— А почему на телепередачу ты оделся, как босяк?! — не унималась мать. — Этот твой потрепанный свитер, джинсы… — Но посмотрела она не на сына, а на Ингу.
