Блохин внимательно выслушал жалобу Петрова. Он с сочувствием посмотрел на расстроенного инженера.
— Поймите меня, товарищ Блохин, я не могу спокойно работать, если мне не верят! Не могу и не хочу! Прошу направить меня рядовым бойцом в одну из рот, — горячо закончил Петров.
Блохин задумчиво потер свой широкий упрямый лоб.
— Кое в чем ты, Аркадий Васильевич, конечно, прав, а кое в чем ошибаешься, — перейдя на дружеское «ты», заговорил он. — Пойми, Фомин тебя не знает, ты для него только бывший офицер-золотопогонник… Поэтому и не верит тебе. Понял? Я с Фоминым поговорю…
Петров почувствовал, что от этого теплого товарищеского отношения вся обида его исчезает.
«Какой ты умница, товарищ Блохин!» — взволнованно подумал он и вслух проговорил:
— Спасибо за доверие!
— Значит, все в порядке, товарищ Петров? — скупо улыбнулся Блохин. — Тогда вот что — сходите сейчас к Дыбенко. Он у нас вроде главкома. Получите от него письменный приказ нашему отряду!
— Есть, сходить к Дыбенко! — уже весело проговорил Петров и выбежал из вагона.
Блохин посмотрел ему вслед, сдвинул густые брови и велел позвать Фомина.
— Явился по вашему приказанию, товарищ рабочий генерал! — иронически отрапортовал Фомин, небрежно ткнув рукой в шапку.
— Не чуди, Фомин, ты не в цирке! — строго сказал Блохин. — Почему ты все время скандалишь с нашим инженером? Смотри, как бы я тебе не всыпал за это по первое число!
Лицо матроса сразу стало серьезным.
— Чую, для шкоды он к нам затесался! Зачем ты его в штаб Дыбенко отправил? Там он живо снюхается с генералом и офицерьем. Как бы тебе самому за это не попало!
— Не пугай! — отрезал Блохин. — За генералом и офицерами небось Дыбенко и Лебедева тоже присматривают в оба глаза. А тебе прямо скажу: еще один скандал — и мы тебя выгоним из отряда!..
— Руки коротки! — злобно выкрикнул матрос. — Пошлю телеграмму в Питер — живо слетишь с командиров. Сами рабочие тебя скинут.
— Еще раз тебе говорю — не пугай! — повысил голос Блохин. — Иди и подумай, что к чему!
Резко повернувшись, Фомин выбежал из купе, с грохотом задвинув за собой дверь.
В салон-вагоне отряда Дыбенко толпились рабочие, матросы, солдаты. Парский, стоя у карты, подробно объяснял им положение на фронте. Петров с интересом стал слушать.
Немцы вели наступление на всем пространстве от Черного до Балтийского моря. Наступление главных сил прикрывалось выдвинутыми вперед легкими разведывательными отрядами: кавалерийскими разъездами, поддержанными небольшими пехотными частями, по преимуществу лыжниками и самокатчиками. Где были главные силы немцев, никто не знал, ровно как не было известно и направление главного удара противника. По крайне противоречивым сведениям, основные силы немцев двигались по железным дорогам или шли параллельно — по шоссе, почти не пользуясь трудно проходимыми в зимнее время проселочными дорогами. Отсюда вытекала необходимость основную массу рабочих отрядов направлять тоже вдоль железных дорог, прикрывая проселки лишь мелкими заслонами.
В районе Гдова у захваченного вместе с аэропланом немецкого летчика был найден приказ о наступлении, целью которого являлся захват Петрограда.
Можно было предположить, что главные силы немцев направляются по кратчайшему пути через Нарву на Петроград, надеясь овладеть им с ходу.
Имелись также сведения о движении и на Псков значительных сил противника. По-видимому, немцы намеревались после захвата Пскова, перерезав Николаевскую и Северную дороги и прервав подвоз продовольствия к Петрограду, задушить его голодом.
Для разведки сил противника Дыбенко решил выслать по направлению к Ревелю красногвардейские рабочие отряды с артиллерией.
В районе Нарвы царило полное спокойствие. Охрану города несли красногвардейцы и солдаты двух полков старой армии, перешедших в Красную Армию.
