— Намучается с ней чемпион.
— А мы, как намучаемся, ой, девочки, как намучаемся!
— И не говори. Хохлатая Цапля третий день воет в подушки, жениха потеряла. Увела синеглазая завидного мужа.
Несокрушимый отвоевал Глаза-в-Полнеба на смертельном поединке. На кон была поставлена жизнь восемнадцати соперников. Победитель получил красавицу, а тела побежденных рабы за ноги уволокли по дороге мертвых.
За прекрасные глаза отец выпустил кишки самым свирепым бойцам, собравшихся на праздник Первого Грома со всех концов страны.
С тех пор в летопись города Спящих занесено имя неизвестного юноши, которого прозвали Любимчиком Богов. Сцену битвы юноши с опытными бойцами даже вырезали в камне на главной площади, потому что без поддержки богов, точно, не обошлось. Неопытный юноша одолел не кого-нибудь, а Буйного Бизона.
При одном упоминании этого имени омельгоны сами себя связывали и послушно семенили к месту казни. Они его называли Ужасом Долин. При Буйном Бизоне в стране царили мир и порядок. К чему точить топоры и смолить доспехи, если крысы боялись шелохнуться в норах? Но на арену выпрыгнул неизвестный юноша, крутанул в руке неумело заточенный топорик и отсек ноги Ужасу Долин.
А что сделал он с другим героем!
О Незримом Эхе слагались легенды. Неуловимый, быстрый, невидимый, как ветер, он недаром получил это имя. Ни одна стрела или копье не украсили его лицо случайным шрамом. За стремительными движениями невидимки во время поединка невозможно было уследить. Он умел, растворившись бесследно, обратиться тенью и молниеносным ударом сзади снести голову соперника, доведя болельщиков до восторженного рева.
Но пришел мой отец, Любимчик Богов, и с одного удара проломил череп любимчику толпы.
— Неужели юноша смог победить отряд опытных бойцов? — спросила я у матери.
— Несокрушимый в те годы был не так силен, как красив. От дивного горячего взгляда сошла с ума одна маленькая принцесса. У него была замечательная татуировка на спине. «Игуана, побеждающая змею». Редкий узор. Игуаны и змеи — вечные враги. Их войны длятся с сотворения мира. Змеи, конечно, ядовиты, коварны подлостью яда. Но игуаны — благородные существа. Благодаря их доблести жив до сих пор человек, а также попугаи, кетсали, колибри, кайманы в затхлом болоте…
Когда мать вспоминает о ящерицах, лучше не перебивать. Она о них знает тысячи мифов и сказаний. Но в этот раз ей пришлось ответить на другой вопрос:
— Хватит об игуанах. Расскажи об отце. Ты сказала: «Победитель был не так силен, как красив».
— Ответ достойный женских тайн. Да. Победила любовь девчонки, а не мужская доблесть. Мне ли не знать, насколько славен был юноша в бою! Но тайна умрет со мной.
Тайна умрет и со мной. Однажды тяжелый топор Несокрушимого во время нашего с ним поединка неуклюже упал к ногам. Я легко одолела отца после того, как он выхлебал чашу тыквенного хмеля. Несокрушимый долго хохотал: «Победила дочь, победила! Вырастил воина. Жаль, не сына, всего лишь женскую подвязку, но глаза, вижу, горят! Узнаю этот огонь. Кровь матери сильнее крови отца».
Хорош вождь… Восемнадцать храбрейших воинов, гордость страны грохнул за необыкновенные глаза. Оголил границы, впустил омельгонов в страну. Прошло столько лет, и тайна загадочной победы начала постепенно раскрываться. Это была история еще одной женской уловки, которая позволила бесправному существу, выставленному на турнире в виде приза, обмануть жестокие законы.
Ум женщины перехитрил приговор судьбы. Глаза-в-Полнеба сама выбрала мужа.
Об этом мать иногда проговаривалась отцу. В запале ссор проскальзывали беспощадные слова, доводящие Несокрушимого до бешенства. Он хватался за боевой топор и долго скакал вокруг очага за «непричесанной дрянью», а потом превращался в груду соплей и надолго погружался в тишину.
— Я честно сражался! — иногда бесновался вождь. — Я победитель! Я отрубил ноги Бизону! Вышиб мозги Незримому! Оторвал руку Подводному Камню! Напинал по яйцам Глыбе-Кайману. Великим воинам я раздробил хребты! Кровавые гейзеры вознес до небес! И разве ты, шлюха небесная, не помнишь, что сделал я с Монстром из Карибу? Он долго не подыхал, но я обмотал вокруг шеи выпавшие кишки и затянул смертельным узлом. Мне рукоплескали жрецы и воины! Со мной отпраздновал победу Вождь-всех-Племен. Он повесил на шею мне ванильный венок и тебя, проклятую, в придачу. Я стал Несокрушимым. Разве не так все было?
