Бог во плоти. Святоотеческое учение о человеческой природе Господа нашего Иисуса Христа - страница 27

После этих молитв совершается чин отречения от сатаны, когда человек сознательно отрекается от «сатаны и всех дел его», т. е. высказывает свою решимость не иметь с ним чего-либо общего и не исполнять в чем-либо его волю, чтобы в святой купели крещения, при призывании имени Отца, Сына и Святого Духа, освободиться от сатанинского порабощения и войти в единение с Богом.

Таким образом совершается совлечение тела греховного[248], полное избавление крещаемого от порабощенности диаволу, очищение от состояния греховности, которое возникло после грехопадения Адама и Евы и стало распространяться на всех их потомков. Исходя из содержания молитв чинопоследования таинства крещения, можно сказать, что избавление от порабощенности диаволу, возникшей вследствие греха прародителей, и является по сути тем, что позднее стало именоваться избавлением от первородного греха. Поскольку порабощение диаволу возникло из-за прародительского греха, совершенного в раю, то эти два явления стали отождествляться. Основания так думать имеются не только в тексте чинопоследования крещения, но и в творениях святых отцов, которые достаточно много внимания уделяли изъяснению этого важнейшего таинства Церкви.

Впечатляющее и ёмкое толкование крещения имеется у блаженного Диадоха Фотикийского, который затронул очень многие трудноизъяснимые стороны этого таинства. Не обошел он вниманием и сложнейший вопрос об избавлении крещаемого от первородного греха. Для блаженного Диадоха действие ἁμαρτία и действие сатаны в естестве человека тождественны. Он использует слова «ἁμαρτία» и «σατανάς» — сатана (диавол, бес, дух обольщения) как синонимы. Например: «Некоторые предполагали, что благодать и грех (την ἁμαρτίαν), т. е. Дух истины и дух обольщения (то πνεύμα της πλάνης), одновременно скрываются у крещаемых в уме»[249]. Или в другом месте, продолжая речь о крещении, он пишет: «Потому мы тотчас очищаемся душою и телом, если кто с полным расположением приступает к Богу, когда Святой Дух поселяется в нас, а грех изгоняется Им (της δ άμαρτιας ύπ’ αύτοΰ φυγαδευομένης)»[250], и далее он продолжает так: «Сатана, как я сказал, святым крещением извергается из души (О σατανάς ώς είπον διά μεν του άγιου βαπτίσματος εκβάλλεται άπό της ψυχής)»[251].

Блаженный Диадох таким словоупотреблением свидетельствует, что грех или греховность (ἁμαρτία) всех потомков Адама есть, по сути, проявление того единения диавола и человека, которое произошло после грехопадения и о котором последний часто и не подозревает. И только в таинстве крещения действием благодати Божией этот греховный союз разрушается для создания нового — единения человека со Христом. Разрыв «рукописания» с сатаной происходит для каждого человека в таинстве крещения и является избавлением крещаемого от первородного греха. Однако это освобождение от рабства диаволу не исключает дальнейшей возможности для человека вновь подвергнуться порабощению лукавому, ибо он, извергнутый «из самых глубин души» человеческой, продолжает искушать человека совне. В таинстве крещения происходит перестановка сил в естестве человека: «До святого крещения благодать совне предрасполагает душу к добру, а сатана скрывается в глубинах ее, пытаясь заградить все правые исходы ума, но с того самого часа, в который возрождаемся, демон выходит наружу, а благодать [входит] вовнутрь. Отсюда находим, что как прежде господствовало над душою обольщение, так после крещения господствует над нею истина. Конечно, и после сего сатана действует на душу, как и прежде, и часто даже хуже, но не как соприсутствующий благодати — да не будет, но как бы коптя ум, посредством мокроты тела, сладостью неразумных удовольствий»[252]. В купели крещения, когда «многообразный змий банею нетления извергается из хранилищ ума»[253], происходит также и очищение человеческого естества «от нечистоты, проистекающей от греха, но двойственность хотения нашего и теперь не изменяется в нас, и даже не препятствует демонам вести брань с нами или подсказывать обольстительные слова, дабы то, чего мы не сохранили, будучи в естественном состоянии, соблюли силою Божиею, взяв оружие правды»