Так что я решил перейти к делу:
— Я больше не хочу видеть вас здесь. Мне плевать, что с нами будет теперь, чем вы займетесь, что сделаете со своей жизнью. Я хочу, чтобы вы покинули мой дом до заката. Ночью я вернусь и буду убивать всех, кого встречу. Если кто-то выживет, я приду следующей ночью, и так до тех пор, пока мой дом не будет чист!
Нужен был достойный финал, так что я дотронулся хвостом до пенистой воды и высвободил ток. Электричество во мне восстановилось не полностью, но результат все равно получился шикарный: по волнам с шипением разлетелись сотни искр. Ух ты, а я и не знал, что так могу!
Толпа ахнула, попятилась к лесу. Но я не хотел больше тратить на них свое время и начал отступать. Те, кто поумнее, уберутся отсюда в течение следующего часа, а остальные… не могу же я беспокоиться обо всех на свете!
Погружаться в воду пришлось медленно и величественно, как и подобает богу из воды. Зато, скрывшись от их немигающих взглядов, я набрал полную скорость.
Лита ждала меня на берегу. Не знаю, как она сумела добраться сюда… Лучше бы сидела на месте! Вот, порез опять кровоточит! Как меня угораздило влюбиться в такую дуреху?
Моя смотрительница улыбалась:
— Я все видела! Правда, не слышала, но зрелище было шикарное! Ты просто супер!
Может, она не такая уж и дуреха.
— Нам пора, — я подплыл ближе. — Подожди, сейчас я тебя заберу…
— Ай, не надо! Лучше лови!
И она прыгнула ко мне.
* * *
— Почему ты ни о чем не спрашиваешь? — полюбопытствовала Лита, потягиваясь.
Я только усмехнулся. Ну как ей сказать, что мне не хотелось портить момент? Мы ведь не были вместе больше двух недель. К тому же, она почти никогда не позволяла мне остаться в ее постели до утра — а речь всегда шла о ее постели, потому что я-то сплю в бассейне. Обычно после того, как все завершалось, меня выставляли за дверь и желали спокойной ночи. Я возмущался, но про себя, потому что иначе можно было нарваться.
Однако сегодня Лита не просто позволила мне остаться — она удержала меня, когда я по привычке хотел уйти. Это что-то новенькое, но, вне всяких сомнений, приятное. Я ведь не мог не отметить, что в ее отремонтированном кабинете установили двуспальную кровать. Интересно, как она объяснила это остальным? Правду не сказала, это наверняка! Правды она стесняется, и я ее не виню.
Девушка устроилась у меня на плече, закинув одну перебинтованную руку мне на грудь. Лежать полностью без брони было как-то непривычно, но такое уж она поставила условие.
— Ты что, совсем не хочешь знать?
— Хочу, но собирался спросить в более подходящий момент.
— А чем этот момент плох?
— Не знаю. Ты не устала?
Она уже не была болезненно-бледной, но к ее коже еще не вернулся нормальный оттенок, да и круги под глазами меня не радовали. Я знал, что Лите наложили несколько швов, хотя сама смотрительница пыталась скрыть от меня это.
— Мне нравится такая усталость, — ухмыльнулась Лита. — Так ты хочешь знать или нет?
— Хочу! Они выяснили, что с черепахой?
— А про черепаху я им не сказала. Ни я, ни Ева. Я попросила ее не говорить, а ей, по-моему, все равно. Мне почему-то кажется, что людям не стоит об этом знать…
— А если они сами поймут?
— Тогда прикинусь шлангом и скажу, что ничего не знала.
Я разделял ее мнение: людям не следует знать про эту черепаху. И, так же как Лита, я не знал причин своего мнения. Чувствовал только, что так будет меньше проблем у всех.
— Ну, хоть про эти сгустки слизи ты им сказала? — я невольно посмотрел на ее руку; в бинтах она казалась по-детски тонкой.
— А как же! Кароль, прекрати на меня так пялиться, я в порядке!
— Ну конечно!
— Честное слово, — она осторожно погладила меня по щеке. — Это мелочи. У Насти были более серьезные травмы… Но она выживет. Правда, ей придется проходить курс лечения в реабилитационной клинике, однако это не наша вина. Семенов безумно благодарен, теперь он твой фанат номер один!
— А Лименко?
— А Лименко ревнует! — хихикнула Лита. — Бегает по базе и всем говорит: «Я раньше понял, что он такой! Раньше Семенова!»
Но еще раньше оба они пытались меня убить. Непостоянство — вот им имя. Повезло им, что я не мстительный.
