Он кивал.
— Еще такой вопрос, Буданцев: есть ли у тебя офицерское обмундирование?
— Откуда же! — сказал я. — Есть старая студенческая тужурка и фуражка. Больше ничего у меня нет.
— Ясно. Слушай, а целовать дамочкам руки, как говорится, шаркать ножкой, выделывать разные интеллигентские фигли-мигли ты не разучился?
Я рассмеялся.
— Думаю, что нет, — сказал я, — не разучился. Такое не забывается. Все зависит от обстановки. От обстоятельств.
— Кто в Екатеринославе тебя знает?
— Хозяева квартиры и только как студента института.
— Ты уже был у них?
— Нет.
— Они знают, с кем ты уехал из города?
— Нет. Они не могут знать этого.
— Добро. — Он выдвинул ящик стола, вынул две толстые тетрадки в коленкоровом переплете коричневого цвета. — Держи. Это дневник. Все, что написано в нем, выучи назубок. Как учил «отче наш» в детстве. Выбери одного из друзей хозяина дневника, попробуй влезть в его шкуру, понимаешь? Чтоб смог изобразить этого самого друга. Срок — два дня. Отправляйся на свою квартиру. Ты для этих Петровых, для всех — опять студент. Где был это время, придумай сам. Пропуск, удостоверение сдай в комендатуру и пока что к нам ни ногой. Через два дня в десять вечера встречаемся вот по этому адресу. — Он показал мне адрес на листке бумаги. — Запомнишь?
— Запомнил. Но для чего нужно все это?
— Потом узнаешь. Исполняй задание.
Я поспешил к моим милым старикам Петровым, сочиняя версию, где я был. Старики копошились в саду. Оба вскрикнули, увидев меня.
— Голубчик, сыночек ты наш, — причитала Мария Григорьевна, — целехонек? Вернулся! Где же ты пропадал? А мы думаем, а мы гадаем! — У нее даже слезы на глаза навернулись.
Николай Иванович достал из погреба долго хранимую бутылку с наливкой. И вскоре мы сидели на веранде за столом. Пыхтел самовар, я врал, как пробирался по мосту на ту сторону Днепра, про железнодорожника, приютившего меня в своем доме. Едва начало смеркаться, я сказал, что очень устал, глаза слипаются. — Мне было неловко перед стариками.
— Иди, иди, Иван Иванович, иди, Ванюша, поспи, постелька ждет тебя…
Тетради оказались дневником поручика Бориса Сергеевича Гавронского. С армией Деникина он отступал до Новороссийска, там сдался в плен нашим. В дневнике Гавронский подробно и откровенно описывал свою жизнь со дня выпуска из военного училища. Как играли в карты, кто мошенничал, сплетни о знакомых и друзьях, о женщинах, с которыми встречался. Очень метко давал всем характеристики.
Он служил в шестом полку Дроздовской дивизии.
С восторгом описывал поручик подвиги своего полка и всей дивизии. Во время отступления Гавронский тоже вел свой дневник, занося даты боев, названия городов, деревень.
Память у меня была прекрасная. За два дня я проштудировал обе тетради. С утра для порядка уходил в институт. По дороге экзаменовал себя. Бродил в саду, сидел в беседке с учебником физики или математики. Хозяева мои думали, что я занимаюсь по программе, и старались меня не беспокоить.
В назначенное время я явился на квартиру, указанную Потаповым. Он сидел за столом, разговаривал по телефону и приветствовал меня кивком. Я огляделся: в комнате ничего лишнего — стол, кровать. На подоконниках цветы в горшках. Дверь вела на кухню и к запасному выходу. Я посмотрел в окно.
— Отойди от окна. — Потапов положил трубку. — Ох студент, студент! — Он задернул на окнах занавески. — Садись и отвечай на вопросы.
Он «гонял» меня чуть ли не по всем страницам толстых тетрадей. По его лицу я не мог понять, доволен он или нет, тем более что некоторые даты событий я не помнил. Наконец Потапов прекратил экзаменовать, помолчал и решительно ударил ладонью по столу.
— Все, молодец, — сказал он. — Добро. Голова у тебя хорошая, студент. Добрая голова. Пошли на кухню, закусим, чайку попьем.
Мы ели колбасу с белым хлебом, запивали чаем. И вот что я узнал. За три дня до выезда Особого отдела из Екатеринослава ночью часовой у моста через Днепр застрелил неизвестного гражданина. В большом рюкзаке убитого обнаружили тол, взрыватели и бикфордов шнур.
Часовой показал, что неизвестный на окрик: «Стой, кто идет?» ответил: «Федя, это я, от капитана Андриевского» и продолжал приближаться к часовому. Часовой еще раз крикнул «Стой!» и дал предупредительный выстрел. Неизвестный бросился бежать прочь. Часовой выстрелил в него и убил. Пуля попала в затылок, и лицо неизвестного опознать не удалось.
